Дороже нет ничего

Оттолкнись тихонько от земли.
Вот твой дом, фонарь,
метро, аптека…
Мы вернёмся вниз часам к семи.
Руки - это крылья человека.

Райский сад белеет вдалеке,
В стороне война грохочет люто.
Чей-то ангел спит на чердаке,
Как Есенин в стропах парашюта.

Кто-то вдруг смиряется с тоской,
Он забыл, теряясь в клочьях дыма,
Сказано в инструкции людской:
«Чтобы жить, летать необходимо.»

Нас случайно создали людьми
Нам глаза раскрыли, будто блюдца.
Мы вернёмся вниз часам к семи.
Если только захотим вернуться.

Детям давай имена
В грозные времена,
Связанные с водой,
птицей
или звездой:
Пелагея,
Умай,
Глеб,
Чтобы встав на край,
Каждый ночью и днём
Лёгким был на подъем.
Чтобы вокруг голов
Купол из тайных слов -
Свет невечерних ламп
Тонок был, но не слаб.
С птицами у воды
По любви и плоды,
С песнями за столом
Под надёжным крылом,
Под фонарями звёзд,
Бог с тобой, певчий дрозд!
Бог с тобой, светлячок!
Береги родничок!
Проволочкой задень
Этот господний день.
Я беду отогнал,
Чтобы пошёл сигнал.

ГСМ

Зачеркни про солдатский рай,
Избегай похоронных тем.
Напиши, что повсюду край,
И мы ждем с утра ГСМ.

Человек ведь размером с дом,
Есть в нем правда, любовь, вода.
Хоть про что пиши, хоть о чем,
Но пусть жизнь победит всегда.

Если церковь, то в ней поют.
Без Отечества Бога нет.
Под ногтями не грязь, а труд.
Не потемки душа, но свет.

В русском небе звезда и крест
И прошедших столетий гул.
В Духов день духовой оркестр
Севастопольский вальс вдохнул.

Время топчется у ворот.
Под ногами горит трава.
Слово запах передает.
Осторожней пиши слова.

«Ненадолго и эта ночь, -
Так сказал мне один старлей, -
А захочешь бойцам помочь,
Спой им песню повеселей.»

Мы прославляли детский хлев,
Пока не вышла крышка:
Орёл, телёнок, ангел, лев
И олимпийский Мишка.

Ты думал, звёзд лишили нас,
Когда пришёл наместник?
Продали никель, нефть и газ
И твой нательный крестик.

Святее нынешних лгунов
На правильной тусовке -
Никулин, Вицин, Моргунов
В метели на верёвке.

А зверь ввалился не спеша,
На мёртвых ножках Буша.
В том месте, где была душа
Теперь реклама дУша.

Реклама средства от беды!
Чеканит Месси мячик…
Струя пластмассовой воды
И выплеснутый мальчик.

Вот проклинавшие «совок»,
Повестку отработав,
Сидят, проклявши СВО,
В личинах патриотов.

В дистиллированной воде
Притихли трясогузки.
А мальчик выплеснутый где?
Воюет мальчик русский.

Идёт в атаку против зла,
Живет без передышки
За льва,телёнка, за орла,
За ангела и Мишку.

Радость и Честь!Служу России!
Да здравствует Ржев! https://hottg.com/krylovrzhev/9215!

Земному шару
напекло висок.
Располагался рай
наискосок.
Скучал в нем
по России
каждый третий
В семи десятках
световых столетий.
Там время продолжал небесный царь
У звёздочки
по имени Мицар,
Как гениальный врач
за занавеской,
И спорили Сенека с Достоевским,
И были пальцы
в поцелуях пчёл.
А здесь смертельный бой
уж час, как шёл:
Со срезанным лицом наполовину
Сержант упал в божественную глину,
Хлеб Родины своей
подняв с земли.
И вдруг увидел
страшное вдали:
Нас будущих,
расслабленных,
как травы,
Обильно
существующих
без славы,
в отдельно
подзаряженном гробу
С предсказанными
цифрами на лбу.
Сержант Смирнов
смотрел на это дело,
И удивленно
презирал печаль,
А рядом с ним
Мария песню пела,
качаясь,
как солдатская медаль.

Когда Высоцкий умирал,
Слоны кричали.
Луны шершавый минерал
Белел в печали.

Немецкой кирхи грязный зуб
Маячил в кухне,
И воздух душным был,
как суп,
Из рыбы тухлой.

Вошла и села в уголке
Карга без носа.
И тут вдруг луч на потолке,
Дрожавший косо,

Явил невидимой рукой
Живое действо:
Кирпичный домик над рекой,
Весну и детство.

Там осы нежные звенят,
И мальчик с мамой
Идёт в германский зоосад,
Где слон упрямый.

А вдалеке аккордеон
Пищит беспечно.
Напоминает в профиль слон
Корабль вечный.

Карга, опершись о сервант,
Косою крутит.
«Слон по-немецки - Elefant!
Я знаю, mutti!»

28.6.25

ЧАЙ НАШ КРЕПКО ЗАВАРЕН…

С этой строки начали своё путешествие по свету «Русские маяки», написанные Владом Маленко
в 2017 году. Они превратились в оперные арии и хореографические постановки, в фестивали
и выставки, в песни и спортивные номера,
в школьные утренники и народные движения. Это и есть та самая эстафета частиц большого маяковского света, отраженная через поэтов военного поколения, сквозь мастеров, завершивших двадцатый век, и подхваченная нашим рубежным временем,
ставшая его знаком.

Пять лет назад на открытии солдатского памятника подо Ржевом впервые прозвучали эти стихи. Их прочитал наш народный диктор Игорь Кириллов под музыку Эдуарда Артемьева. На экране появился кавалер ордена солдатской Славы Федор Бирюков, сражавшийся за Ржев.
Прошло пять лет.
Нет Игоря Кириллова, нет Эдуарда Артемьева, нет героя Федора Бирюкова.
Это теперь память и о них персонально.
В небе Бог, на земле Россия!

Спасибо:
Сергей Новиков
Николай Шкаруба
Ярослав Куриленко
Пётр Корягин
Владимир Попов
ВГТРК
и Андрей Кондрашов

Любовь в костюме птицы

Души чужой потемки,
Где папортник в раю.
Цветов кровоподтеки
У ночи на краю.

Для ангельской петлицы -
Летящая стрела.
Любовь в костюме птицы
В болотах замерла.

А ветер ненароком
Усилил свой порыв,
И зонтик бьется током,
Фаланги надломив.

И пахнет жизнь лавандой
У женщины в паху.
И дождик оловянный
Осыпался в ольху.

Закапан ад побелкой -
Пометом вещих сов.
Поэт минутной стрелкой
Порезал руки слов.

Младенец, как старушка
С пузыриком во рту.
Рифмует жизнь кукушка
Со смерью на лету.

На место той постели
Бросает птица тень.
Агу и пролетели
Сто лет, как будто день.
30.6.25

А это мы вместе с безупречным коммунистом Николаем Губенко советуем слабосильным теле-провокаторам ознакомиться с путешествиями судового врача Лемюэля Гулливера в стране лилипутов!

Я прошу об одном
всего лишь,
Признавая свою вину:
То, что можно сделать сегодня,
Не откладывай на весну!

Русские маяки
Живой звук
Авторское исполнение

Продолжу эти строчки
без конфет.
(Прости, Евгений, ты не виноват.)
«Поэт в России больше
чем поэт,
Но меньше чем солдат.»

По струнам бей,
стирай нутро до дыр,
С царями за свободу
пей вино.
Весь мир прекрасен!
Больше мир, чем мир,
Но меньше, чем Россия,
все равно.

И никогда не запрещают
в ней
Мечтать о фонарях другой страны!
Свобода больше комнаты твоей,
Но меньше воли в омуте весны!

Литературный крошится гранит,
И за раскатом слышится раскат.
В окопе томик Пушкина раскрыт.
Вернёмся, дочитаем сказки, брат.

Фото: Сергей Есенин в Царскосельском военно-санитарном поезде №143

Танк

Сергею Шолоху

Привыкший к дыму и огню,
К потерям неизбежным,
Танк по ночам снимал броню
И становился нежным.

Он забывал про
страшный день,
Про кровь на серой пашне
И пушкой трогал вдруг сирень,
Как будто был без башни.

Но вся божественная тьма
Шептала в ухо танку:
«Нельзя так, брат!
Сойдёшь с ума!
Не сможешь спозаранку

Военных дел вершить
простых
При страшном перегреве!
Ты должен вновь давить живых,
Беречь своих во чреве.

Есть в мире множество затей
И солнце ярче сварки!
Но ты не слон в саду детей,
А танк последней марки!»

И вновь с утра надев наряд,
И подавив икоту,
Танк выезжал из рая в ад,
На страшную работу.

Но, все же, были швы видны
Сквозь грубую огранку.
Без танка просто нет войны.
И мира нет без танка.

4.7.25 Влад Маленко