На связи Андрей Морозов. BiasConf в мае не будет — она пройдёт в начале сентября в Москве.
Если бы я был настоящим ивент-менеджером, сейчас бы придумал три причины, почему перенос — это всегда выгода для вас. Но давайте по-честному: просто не успел сделать всё так, как хочется. Я вижу BiasConf не как событие «про то, как здорово пользоваться фреймворком X», а как площадку для обсуждения того, как создавать собственные фреймворки.

BiasConf — для тех, кто стремится выйти за узкопрофессиональные рамки готовых решений и интересуется системным, философским, междисциплинарным переосмыслением методов, которыми привык оперировать в индустрии. Короче, это не история для одной конкретной профессии — маркетологов, продактов или UX-аналитиков.

Собирать такую конференцию особенно сложно, потому что у всех свой язык, свои представления о том, что такое «доказательство», «результат» или даже «метод». Но именно поэтому это и важно делать: чтобы люди из разных дисциплин, занимающиеся исследованиями, начали не только слушать друг друга, но и обсуждать, спорить, пробовать переводить свои подходы на чужой язык.

Если вы уже купили билет и не готовы ждать до осени — спокойно пишите на [email protected], мы вернём деньги. Всем, кто остаётся с нами, — спасибо!
А пока до осени есть время, на канале продолжат выходить стримы про использование психодиагностики, семиотики, антропологии в бизнесе и философии науки в жизни.

В этот четверг в 19:00 — очередной стрим.
Гостья — Юлия Тюменева, кандидат наук, преподаватель психологии в ВШЭ.
Обсуждаем психометрику и количественную психологию — то, что лежит в основе доброй половины маркетинговых и продуктовых подходов. Готовьте свои вопросы про опросы и анкеты.

Уже через полчаса встречаемся чтобы обсудить психометрику, заваривайте чаек, готовьте вопросы, их можно писать под этим постом.

Сегодня редкий для этого канала пост в защиту аджайла, коучей и прочих симулякров эпохи постмодерна.

В большинстве случаев всё это, конечно, всего лишь карго-культ — религия, которая требует строить самолёты из говна и палок, а потом маршировать вокруг них в надежде, что привезут много тушёнки. В большинстве. Но не всегда.
Не все самолёты на планете сделаны из говна и палок. Очень редко, конечно, но летающие самолёты встречаются.
То, что их имитируют, не означает, что все самолёты — из говна. Это значит, что кто-то из папуасов видел самолёты не из говна. Они существуют в объективной реальности — иначе почему имитируют именно их?

Влиять на людей — значит переводить свою терминологию в слова, актуальные и значимые для них в рамках их собственной социально-психологической и смысловой системы координат, с одной стороны, а с другой — используя их же терминологию, придавать ей новый смысл, тем самым формируя восприятие и мышление в целом.

Делегирование и контроль — это лишь частный, более простой вариант реализации влияния, до принципов которого, впрочем, большая часть ИТ-индустрии ещё не доросла.

Исследователи и аналитики бизнес не делают. Они могут рассказать, что происходит, с кем, когда, как часто, иногда даже — почему. Но не что с этим теперь делать. Потому что бизнес — это не про "понять". Это про "решить".

Допустим, вы производите презервативы. Кто-то покупает их для секса — всё ок. Кто-то — чтобы надувать на день рождения бабушки. Эти недовольны: "дуть тяжело, всё в смазке, резина толстая". Аналитик принесёт цифры: 30% покупателей жалуются. Ресёрчер расскажет, что используют не по назначению, не хватает сопроводительной инструкции, что нет ощущения праздника. Все всё поняли, все молодцы. И? Что делать? Переписать рекламу или выпустить линейку "Birthday Edition" с насосом и блёстками?

Это — уже не про данные. Это про волю. Про выбор. Про риск.

Пара слов про выбор типа исследований для контор разного уровня зрелости.

Формулирование смысла освобождает от необходимости знать детали. Напротив, обширная база накопленных эмпирических данных позволяет не рефлексировать о смыслах. Однако такую базу просто невозможно создать, если у конторы нет устойчивых онтологических паттернов в силу её незрелости или из-за того, что она создаёт что-то принципиально новое, чего ещё никто не делал.

Мелкие конторы просто не могут позволить себе роскошь «репрезентативных данных» — у них нет ни структуры реальности, ни карт мира, чтобы эти данные вообще во что-то сложить. Им бы в принципе понять, о чём их бизнес и почему он кому-то нужен. Поэтому небольшой конторе, находящейся в состоянии эпистемического вакуума, разумнее нанимать специалистов по качественным исследованиям. А вот крупняку с его устоявшимися парадигмами, для которого важнейшими являются вопросы оптимизации, масштабирования и точного измерения уже известных процессов, можно плюнуть на причинно-следственные связи, использовать вместо них корреляции — будет разумно нанимать количественных аналитиков.

Ирония в том, что мелкие конторки нередко стремятся построить собственные CDP, озёра данных и прочие фишки как у корпораций, хотя им просто нечем наполнять эти онтологии. Тогда как крупные конторы сейчас активно нанимают психологов для проведения глубинок и антропологов для этнографии, но зачастую не способны воспользоваться их инсайтами в рамках уже выстроенных и забетонированных конвейеров производства.

Старик красит седые волосы, пытаясь выглядеть моложе. А школьник отращивает усики, пытается выглядеть старше. Возрастные кризисы, не иначе.

В 1947 году Скиннер поставил эксперимент с голубями. Он сажал птиц в коробку, где автоматически подавалась еда через равные промежутки времени независимо от поведения голубя.
Голуби начинали повторять действия, которые случайно совпали с подачей еды. Например, один крутился против часовой стрелки, другой бил клювом в стенку, третий махал крыльями.
Со временем птицы начинали регулярно повторять это ритуальное поведение, как будто пытались призвать еду. Так появилось понятие «религия голубей».

Люди, конечно, умнее голубей. Связь между подачей «еды» и действиями вычисляют не абы как, а с помощью метрик и KPI. Кстати, в ИТ-индустрии «религию голубей» называют управлением на основании данных.

В экзистенциальной психологии Франкла взросление — это не про ипотеку и боль в пояснице. Это про путь от «Дайте мне всё и сразу» к «Я сам выбрал именно это». Ребёнок просто хочет — чтобы получилось, чтобы взяли, чтобы оценили. Взрослый понимает, чего хочет, на что готов и чем именно за это придётся платить. Добро пожаловать в реальность.

С компаниями — один в один. Пока бизнес живёт по принципу «Хотим мобильное приложение, чтобы как у всех», «Хотим рост в 2 раза» — это младенец. Потом начинается подростковый период: «У нас есть стратегия! Визия! Миссия!» — но всё ещё с прыщами и истериками. То реорганизация, то ребрендинг, то «Мы меняем процессы по Spotify-модели».
Взросление начинается с простых, пугающе честных фраз:
— «У нас нет на это ресурсов».
— «Да, мы не знаем наверняка, будем проверять».
— «Да, до сих пор нам просто везло».
— «Да, это решение было ошибкой, теперь пытаемся нивелировать последствия».

Большинство компаний, впрочем, как и людей, застревают в нарциссическом лимбе между «Хочу» и «Могу». Ведь гораздо приятнее кормить себя иллюзиями скорого захвата мира, чем вспоминать, что до сих пор живёшь в маминой квартире.

Бунжур, посоны и посонессы.
Мы продолжаем подкасты-подполья и стримы-провокации в преддверии конференции BiasConf, которая все больше становится не только про исследования, а скорее про мышление. И в эту среду в 19:00 обсуждаем будущее, тренды и трендвочинг. Кому это все надо, кому не надо, а кому надо, но не поможет.

В гостях — Ольга Еремина, основатель futuredecoder.ru и автор канала о системном мышлении и исследовании будущего https://boosty.to/olya_v_trende

За классные вопросы - билеты на конфу. Подключайтесь.

Большинство споров — это когда люди дерутся за смысл слова, которого никто из них не определил. В бой идут не аргументы, а мемы с подтекстом: «ну вы же понимаете». Не понимаем. Потому что никто ничего не имеет в виду. Все только делают вид.

Слова — инструменты. Они указывают на мир и несут о нём те или иные сообщения. Мы используем слова, чтобы сообщать что-то другим человеческим существам, способным соотнести эти слова с определёнными вещами. Совпадение слова и вещи называют истиной, несовпадение — ложью. Назови сервер «сервером» — будет истина. Назови сервер «сайтом» — будет ложь.

Казалось бы, просто. Но вот вопрос: а откуда мы знаем, что совпадение есть? Что общего у железяки в подвале офиса и звука «сервер»? Одна гудит, пахнет пылью и боится влаги. Другой — просто вибрация воздуха, набор звуков. Ничего. Ноль.

Говорим: люди вот так договорились называть сервер «сервером», а сайт — «сайтом». И все тут. Секундочку. Если они так договорились, то сделали это, наверное, тоже словами. Выходит, что люди словами договорились о совпадении или несовпадении слов и вещей. Ещё до построения связи между словами и вещами были какие-то другие слова. Эти ранние слова тоже ведь имели значение — иначе договориться не получилось бы. А кто установил те ранние значения? О них тоже договорились. Тоже словами. Тоже со значениями. Короче, сначала было Слово, как написал один знаток семиотики, живший в Римской империи.

Типичный спор из моего чата. На самом деле, говорит один, продакт-менеджер — это такой маркетолог, который еще и продуктом занимается. А маркетолог — это кто, спрашивает второй? Ну, это тот, кто в рынке разбирается. А рынок — это что? Ну, где продукты продают и покупают. А как же маркетолог занимался рынком, если он продуктом занялся, только когда его продакт-менеджером нарекли? Ну, тогда такие «рынки» были, что про продукт можно было не «знать» в том смысле, в котором требуется от того, кого сейчас называют «продакт-менеджер», или, по крайней мере, хотели бы требовать.

«На самом деле» — это всего лишь как условились, как договорились.

Договор о словах и значениях меняется. Если общественный договор ещё не сложился, происходит срач. Или, если повезёт, — индустрия развивается.

Чаек заварили? Через полчаса встречаемся обсудить исследования будущего

Уже почти век назад психолог Джордж Келли описал понятие аккумулятивного фрагментализма — это, если совсем просто, такая картина мира, в которой человек не ищет цельного понимания, а просто собирает маленькие кусочки опыта, не особо заботясь о том, чтобы они как-то стыковались друг с другом. Типа «вот тут я решил вот так — сработало», «тут не сработало — ну и ладно», «а вот это вроде умная мысль — пусть полежит, может, пригодится». Получается не мозаика, а свалка. Но уютная. Как балкон в старой хрущевке. По сути, Келли описал клиповое мышление за четверть века до Тоффлера.

Примерно так сегодня и управляют. Только это называется «аджайл». Или в особо тяжёлых случаях «product mindset». Клиповое мышление в менеджменте — это не баг, а признак кризиса смыслов позднего модерна, маскируемый под гибкость. Когда ты не строишь стратегию, потому что «мир слишком быстро меняется». Зато строишь дашборд. Ты не думаешь о целях — ты просто очень быстро реагируешь. Причём на всё. Метрика упала — фиксим. Конкурент выпустил фичу — копируем. Часто мелькает в новостях что-то про «GPT» — срочно внедряем.

В итоге всё управление сводится к крафту несвязанных между собой решений, каждое из которых кажется разумным в моменте. Главное, чтобы каждое решение сопровождалось презентацией. Ну и лучше — графиками. Всё остальное необязательно. Продукт становится всего лишь набором фичей, а бренд — набором постов. Аккумулятивный фрагментализм вообще удобная позиция: можно делать, не понимая, зачем. А если что — всегда можно сказать: «Мы действуем итеративно». То есть идём вслепую, но с диким рвением.

В клиповом мышлении стратегия — это пережиток — не нужен как сюжет в TikTok-ролике. Зачем понимать общую картину, если можно просто быстро листать дальше? Стратег — мёртв. Остались только груды метрик и модные фреймворки. Но, если честно, иногда всё же хочется, чтобы кто-то вышел и сказал: «Ребята, а мы идем туда!»
Но он не выйдет. У него митинг. Через пять минут. По другому поводу и совсем про другое.

Когда-то давно, будучи техдиром, я ломал копья, объясняя, что ИТ-архитектура — это не кусок колбасы, который можно просто взять и добавить в уже готовый бутерброд. Не стоит ждать, что её как-то внедрит техлид в проект, который говнокодит толпа джунов уже полгода без цели и ТЗ. Архитектура либо заложена в основу, либо её там и не было.
А теперь у меня такие же разговоры про бизнес-стратегию...

Короче, вот вам самый яркий признак отсутствия стратегии в конторе: они делят задачи на «стратегические» и «операционные». А если к тому же «стратегическим» задачам ещё и ставят квоты — забудьте, стратегии у них не будет очень долго. Вместо неё эти ребята вырастили собственный карго-культ под названием «Стратегия», который блюдут, аки чернорубашечники охраняли покой дона Рэба.