"Евровидение" в андеграунде, и поэтому круто.
На протяжении двадцати лет "Евровидение" было главным зрелищем для любителей шоу Малахова. Российские желтые журналисты начинали его обсасывать за три месяца, усиливая градус безумия с каждым днем — к решающей ночи.
Тусовка вокруг "Евровидения" была центром самого липкого попсового шоу-бизнеса, газеты "Твой день", дневного эфира радиостанций, а также мыльных телешоу, где все орут на друга, брызгая слюнями в микрофон.
Я помню, как каждая трансляция конкурса перебивалась кадрами из "московской студии", где условный Иосиф Пригожин спорил с условной Анастасией Волочковой про то, кто выступил хуже. Смотреть это было невыносимо.
Именно тогда среди обычных любителей музыки, — нас с вами, — стало принято считать, что конкурс "Евровидение" это розовая дрянь, и смотреть его не надо. Наверное, это было справедливо. Для своего времени.
Однако времена меняются.
Теперь "Евровидение" в России стало загадочным запретным плодом, как в Советском Союзе были джинсы, японский магнитофон и пластинка группы The Clash.
"Евровидение" вдруг заиграло другими красками. А ведь действительно — интересно! Гигантский музыкальный конкурс, технологичные номера, передовая режиссура, взволнованное голосование. Круто же!
В российских газетах о нем больше не пишут ни слова, как будто это не попсовый конкурс песни, а настоящее подпольное искусство для тех, кто в курсе (нас с вами).
Скажу честно — в тот момент, когда улетучился крикливый хайп, мне стало вдруг интересно смотреть "Евровидение".
>>Click here to continue<<