Посмотрела секцию женской одиночки как соревнование программ, а не контента. По подиуму вопросов никаких, чистота и атлетичность решают. А вот в рейтинге постановок на первом месте у меня тоже Нина, но другая. И хотя Бенуа Ришо уже заходил на территорию контемпа, но с Ниной Пинзарроне получилось с особенным вдохновением.
Так стилизация черного лебедя в короткой — пример, как надо подавать классический образ, чтобы он не задавил исполнительницу. Без буквального цитирования первоисточника, без балетных па, без пачки и прочей театральщины. Не Одиллия, а только ее контур.
И костюм, и хореографию переделывали по сезону, вычищая все лишние детали. Например, убрали оторочку платья — она слишком тянула внимание на прыжках, но терялась на остальных элементах. Убрали орнамент, но зато сделали акцент на спину — так фигура смотрится изящнее на всех элементах и особенно красиво на спиралях и выпадах-полушпагатах. В хорео убрали имитацию крыльев руками из начала программы и после вращения — это балетное, будут сравнивать. А еще в стартовой позе ладони теперь лежат на голове и имитируют диадему — это одновременно не хорео и не костюм, но какая деталь!
В общем черного цвета, финальной позы Одилли из коды 3 акта и узнаваемого рефрена Увертюры Чайковского в аранжировке Питера Кавалло достаточно, чтобы зритель все соединил. Посмотреть ТУТ.
Произвольная же — идеальная подача Рассказа служанки в том числе и для тех, кто не знаком с первоисточником. Монолог в самом начале и красное платье делают отсылку — этого достаточно. А в остальном это цельная, хорошо очерченная хореографически программа: с вращениями под фортепианное арпеджио, полушпагатом и бести в хорео дорожке, с небанальными позами буквально со старта программы и аккуратными вставками, а не пантомимными жестами, в середине.
И если в короткой был риск, что амбициозной классике придется соответствовать хореографически, то у произвольной слишком масштабный постапокалиптический сюжет, который просто не вместить в несколько минут. Упрощая, Бенуа Ришо здорово сместил акцент. Захватив зрителя интерпретацией сперва слов: «A chair. A table, a lamp. There's a window with white curtains…», затем нот (в лаконичные акценты стоят спираль, ритбергер, аксель, сальхов), хореограф выстроил контекст без полноценного сюжета, создав программу о состоянии героини, запертой в комнате. Отсюда не убежать, но взаперти невыносимо, и есть все, кроме того, к чему можно привязать веревку. Это хорошо вписанная в музыку история о желании выжить и сохранить себя.
А самое, пожалуй, главное в обеих постановках, что Бенуа Ришо подчинил свои идеи пластике Нины Пинзарроне, поэтому обе программы ложатся идеально, без переигрывания и натуги.
>>Click here to continue<<
