Борис Херсонский

Две войны, как два динамика
чудовищной стереоаппаратуры,
генерирующей непереносимые децибеллы,
от которых лопаются барабанные перепонки,
рушатся бетонные стены,
расплющиваются человеческие тела.
Говорят, что глохнет не только небесное ухо,
которое уже не слышит слов молитвы и отчаяния,
но и сам Всевышний Разум мрачится,
и уста пророков не могут сказать двух слов.
Весы Архангела, которые взвешивают добро и зло,
сломаны и не подлежат починке.
безумцы, сидящие на престолах,
чуя присутствие смерти внутри,
не могут с нею смириться
и щедро делятся ею с нами.
Звездное небо спит в обнимку с нравственным законом.
Ему снится старое доброе время, когда оно было твердью,
отделяя воду от воды, над которой носился Дух,
любующийся Своим отражением.

17.06.2025

День рождения Варлама Шаламова.

***
Расшатанные предсердья
Едва ли теперь годны
К биению милосердья,
К прощенью любой вины.

И медленно сокращаясь,
Ещё не оледенев,
Не ноя, но не прощая,
Готовят себя на гнев.

Когда-то совсем молодое,
Кипевшее добротой,
Раздавлено сердце рудою,
Тяжёлой и золотой.

1972

Люба Макаревская

Этот фарфоровый
свет по утрам
часть знания
о мире

Что влюбленные
передают
друг другу
языками
царапают
друг на друге
языком

Можно ли
депортировать
исключить
из себя
язык?

Или он
как сама
кровь?
Восходит
в ягодах
цветах

В оголенной
как провода
над сожженным
городом
памяти.

19.06.2025

разбирала
завалы книг электронных
колоду карт с рубашкой адоб акробата
красный вензельᅠᅠфевраль
две тысячи двадцать второго
в первых числах

что-то скачано
безымянное
ДАКТИЛОСКОПИЧЕСКОЕ
И ДЕРМАТОГЛИФИЧЕCКОЕ
ИССЛЕДОВАНИЕ
ПАПИЛЛЯРНЫХ УЗОРОВ
СЕРИЙНЫХ УБИЙЦ
Монография

что она делает здесь
что я делаю здесь на границе балканских стран
в краю, у которого к
смыло проникновенными ливнями
и остался горячий шероховатый рай

стираю и вешаю
под окном грохочут ночные машины
где-то на северо- и
юго-востоке
разбирают завалы

образуется треугольник
его основание в Чёрном море и всё в мазуте
треугольник вздрагивает, звеня

стирают с лица земли
вешают электродыᅠпускают ток
из тюрьмы на войну выходят

у ней особенная стать: крушить насиловать пытать

«Характеристика
совершивших серийные убийства
по хулиганским или иным мотивам»

(отпечатки как отпечатки)

18.06.2025

- - - - - - - - -

Оля Скорлупкина

Татьяна Красильникова

Пока я поливала лимонное дерево,
началась очередная война. Вода
прошла сквозь землю и растеклась по полу.

Я пыталась вглядеться в уведомление,
но увидела, что десятки мошек кружат около
древесины. На секунду мне показалось, что и они

сгенерированы нейросетью, и, наворачивая спирали
вокруг опустевших смысловых сгустков (корни, войны, волны
эмиграции и феминизма), они сами себя приклеивают
на ослепляюще желтые пятна. И все же

ловушки для насекомых надо было купить. Как и надо было
пойти за шваброй, вытереть воду, включить вентилятор
для имитации ветра, лампу
для имитации света. Мои окна выходят на север. Я позвонила

бабушке. Я хотела сказать, что мне жаль,
что уже три года я не решаюсь приехать, а диктатуры
лишь нарастают кольцами многолетнего дерева. Я говорю,
что опять откуда-то взялись эти мошки, что вот почему
так много опало листьев. Бабушка говорит,

у телефонных мошенников тоже новая схема, якобы
с твоего счета жертвуют Украине –
запугивают уголовным сроком, даже в передаче
предупреждали об этом. Мы

смотрим в экраны смартфонов и пытаемся поймать связь.
Воздух настолько влажный, что не замечаешь любую
другую влагу, пеняя на испачканные в земле
пальцы, которыми чесала лицо. Батарейка

садится. Я вздыхаю и тоже сажусь
на кровать. Окна на север показывают по-настоящему
отпетое небо: туча заела молнию, и она дергается,
словно рыба, угодившая в камуфляжные сети
новорожденной войны.

Мы пишем время чернилами углерода.
Наш язык – сплав бетона, пластмассовых
песен, переписок с возлюбленными, вмерзших
в ледяные экраны смартфонов. Песчинка

теряется в складках моего века – я
зажмуриваюсь и тру глаза. На секунду мне кажется,
что уже ничего никогда не будет запутано
ни в каких сетях, не будет создано ими. В темноте

я вижу девочку, рассматривающую камень
в своей руке. Она смахивает на будущую Елену Гуро
из прошлого
в плотном мареве настоящего. У нее на ладони –

сгусток глубокого времени. Она думает

о зеркальных озерах, о подлецах-охотниках, о том,
что облака подозрительно похожи на верблюжат.
Она держит в руке

обломок спресованных многоквартирных
домов, лесопарков, вырубленных
для прокладывания новой ветки метро,
городских зоопарков, хлорированных аква-
парков, съеденных куриных костей, костей
солдат, съеденных очередной войной, костей
эмиграции, съеденных очередной волной,
оловянных сказок, плавящихся в температурящем
детском сне, оливковых рощ, явившихся
весомым политическим аргументом, шерстяных
свитеров, нефтяных купальников, не
отстиранных от санскрина, стеклянных
глаз, которыми мы отслеживали
новостные уведомления о рейдах
иммиграционной полиции сша,
впоследствии растаявшей от глобальной
земляной лихорадки (у льда есть хорошее
свойство – таять), желтых ловушек
для мошек, изготовленных
из переработанного (приятная
ложь) пластика, севших литиевых
батарей, разорвавших миллионы
невидимых пуповин, протянутых
сквозь отпетое птицами небо, моего
рта, застывшего на экране словами

извини,
что я снова
не решаюсь приехать, я

почти достала песчинку из глаза,
но в последнюю наносекунду затмения
я вижу, как девочка

поднимает руку и бросает камень

в ручей, впадающий в прохладную реку, впадающую
в большое бессточное озеро, впадающее
в нагретое за июнь море, впадающее в мировой океан.

18.06.2025

Олег Дозморов

Они шли в тюрбанах из полотенец —
женщина, дети, через двор через школьный,
малыша несли на руках, и молчал младенец,
чистый, распаренный и довольный.

Школа по воскресеньям была закрыта,
нам дали ключ, мы готовили постановку,
репетировали там что-то, и Леха Сита —
Леша Ситников, сидя на подоконнике, оценивал обстановку.

Лешин отец привозил из загранок
видеофильмы, а еще пиво баночное и сигареты,
Леша их тырил, мы дули жижу из банок
и дымили как паровозы, восьмиклассники и эстеты.

В туалете, где рукомойники, типа предбанник,
из крана торчал шланг, пол был залит, мы удивились,
и пока курили, я глядел из окна, ботаник,
как они шли там внизу довольные: вот, помылись.

Я узнал ее: мыла в школе полы, звалась "техничка"
и жила с детьми в школьной пристройке — видимо, без условий.
Мы вернулись в класс. Леша скучал, Зося Ляховецкая пела как птичка,
я пялился на нее, ничего не зная о жизни и человеке.

23.06.2025

Дмитрий Строцев

женщина
повсюду носила с собой
портрет своего мужа

уже несколько лет
о нем не было никаких
известий

и многие понимали
что он уже никогда
не вернется

а женщина прижимала
портрет к груди
как юродивая

.и тут он вернулся
совсем не похожий
на свой портрет

он так изменился
что дочка его не признала
через столько лет

он плакал потрясенный
событием встречи
плакал навзрыд

и женщина
впервые за годы
была без портрета

и сердцем его узнавала
без портретного сходства
мужчину в слезах

23.06.2025

Вера Павлова

Утро. Оживают города,
надевают юбки и штаны,
достают орудия труда,
мастерят орудия войны,
снаряжают порохом снаряд,
получают втрое за труды
и ракеты стаями летят
на больницы, школы, детсады.

24.06.2025

София Дарий

последним был шампунь
в списке не очень нужных вещей
потому что там, где мы окажемся
будет всему замена
а может быть, первое время
мало что понадобится

и тем не менее
я схватила его как поручень
растянувшись над ванной
перевернула, нажала, защёлкнув —
льётся?

нет
невредим
мыльно-янтарный
нектар случайности
талисман в темноту дорог —
капсула жидкого света

20.06.2025

Дмитрий Гвоздецкий
Роскошь

позвони напиши
с незнакомого номера
представься капитаном полиции
или сотрудником службы безопасности банка
или представителем нобелевского комитета
или архангелом гавриилом
или моей школьной любовью
спустя столько лет осознавшей
что ей не нужен никто
кроме меня

представься помощником
стивена спилберга
прочитавшего мой рассказ
и захотевшего его экранизировать

или нотариусом из калифорнии
разыскавшим меня чтобы сообщить
что где-то далеко за океаном
у меня был богатый родственник
о котором я никогда не слышал

чтобы с прискорбием сообщить
что этот богатый родственник умер
но перед смертью велел меня разыскать
и сообщить что оставил мне в наследство
десять миллионов долларов

позвони напиши
представься

не знаю в какой из этих вариантов
труднее поверить
но готов поверить в любой

готов перевести необходимую сумму
на указанный счёт

готов продиктовать цифры
эти несчастные четыре цифры
код подтверждения
полученный в смс

готов обменять эти цифры
на возможность верить словам

верить
чему бы то ни было

верить

будем считать это налогом
на роскошь

налогом
о котором столько говорили в новостях
которым я тоже готов поверить

налогом который нужно заплатить
чтобы спать спокойно
.
.
спасибо что взял
деньгами

24.06.2025

Михаил Гронас
Плясовая

Сколько связано на небе –
Обо всём не рассказать.
То, что связано на небе,
На земле не развязать.

Добрый город человека,
Ты остался на боку.
Ты – калека, я – калека
Больше не могу.

Здравствуй, метрополитена
Тромб из чёрного сосуда.
Не могу да не могу
Да может и не буду

(из книги «Дорогие сироты,», 2002)

Умер пермский поэт Антон Колобянин (1971–2025).

***
Летняя ночь. Гроза.
Вспышка над гастрономом.
Мальчик не спит. Глаза.
Пахнет металлоломом,
свалкою ржавых туч —
в небе, где два просвета.
Бьется о стены луч,
не находя поэта.

Кто отразит рассвет
гибким клинком удачи? —
если поэта нет,
даже когда он плачет.
Даже, когда он пьёт
или слегка простужен,
счастлив, влюблён, поёт —
т. е. — кому-то нужен.

Мальчик лежит, как нож,
в мягкой своей постели,
овеществляя дрожь
в худеньком, дерзком теле.
Ибо настал черёд —
яркий фонарик включен.
Мимо стихов плывёт,
слушая скрип уключин.

Летняя ночь. Гроза.
Всё записав в анналы,
мальчик не спит. Глаза
спят, пробивая талый
снег подростковых снов,
что барахлят за тучей.
Ибо не надо слов
светописи летучей.

1999

Дмитрий Гаричев
К.

чокнутые институтки москвы снуют
по резиденциям и терапиям, целясь
научиться плести камуфляжные сетки так,
чтобы это не перебивало процесс письма;
только мы с тобой и остаёмся невдалеке
правильно сосредоточены на одном
чистом проклятии, из которого можно
что угодно извлечь, подержать и убрать обратно.

все кто не слился однажды сойдут с ума –
мы и сами гуляли вдоль кромки тогда, повторяя
вслед за теми кого считали умней себя,
что всё кончится трибуналами, но сначала
трудовая повинность, карточная система
и отмена всех слов, и тебя отчаивал лай
сумеречных собак в оттаивающем посёлке,
а меня ночные белые грузовики.

что ж, мы превозмогли это: все-таки в нас что-то есть
от невинности наших родителей, для которых
ничего смертельного не изменилось; я
засыпаю опять легко, представляя тебя перед сном
вечной лисицей, проносящей меня
как щенка, высоко над сырым обугленным лесом:
в этих местах ты сечёшь ещё меньше, чем твой
скомканный подопечный, но ты охранишь его здесь.

ненависть, возведённая просто в цвет
неба, в непоправимый бесплатный праздник,
стала ещё одной нашей любовью, как
раньше в десятых детьми нас ещё верней
продлевал друг в друга один на двоих просмотр
мучениц или иди и смотри, с очевидной
оговоркой, что этот сегодняшний хоррор-фест
неизвестно получится ли досмотреть до конца.

27.06.2025

Анна Глазова

животные тоже опьяняются –

дельфины находят
иглобрюхую рыбу
с оцепеняющим ядом
и передают её по кругу
как люди трубку или питьё
пока мир не затуманится –

потому что ум устаёт
не от мысли
а от движения
колебания образа
слуха;

охотник гракх
рядом с фляжкой
так погрузился
в оцепенение
что не смог умереть –

замедлившись
приближаешься
к долговечности неорганики

12.06.2025

Дана Сидерос
Задник

Великие события -- унылый цирк уродов,
где кто-то умер, и опять не тот.
Я больше уважаю бытовые эпизоды.
Допустим:
девяносто пятый год.

Последние вскрываем помидоры,
печём бисквит: “Придут девчонки на обед”.
Девчонки -- это тёти: Неля, Рая, Флёра.
Им всем по сорок лет.

Они набились в кухню и по кругу
подсчитывают хвори сыновей,
как будто близорукость с плоскостопием --
заслуга;
кифоз -- подарок фей.

Вдруг, чу! Я слышу: мама в общем хоре,
вступает, соло партию поёт.
“Не бог весть что, но аллергия, в острой форме”.
А брату моему и года нет.

Меня сжигает ревность. Или зависть.
Оно не назвалось -- пришло и жжёт.
Я выношу альбом: “Вот, посмотрите -- это заяц.
И кстати, у меня болит живот”.

Но эти тёти Люды, Иры, Нади,
не впечатлившись акцией моей,
кивают, на шедевр почти не глядя.
“Ну, умничка, иди, ещё рисуй”.

И я иду, но продолжаю слушать:
звенят бокалы, цокают ножи.
“Ты справку всё равно возьми, Наташа,
и в папочку отдельную сложи”.

Смысл расплывается, как буквы в супе,
но слышится какой-то тайный знак
и в горьком “мой оболтус не поступит”,
и в тихом “не пошлют же их, салаг”.

Ты как там? Всё сидишь, рисуешь заек?
Глумлива, но крива и близорука.
Не напрягайся, ты всего лишь задник
для важных, грандиозных, взрослых трюков.
Тех, где огонь с небес, а после кадиш.
Тех, где сначала лгут, потом бомбят.

А что живот болит, с годами привыкаешь.
У женщины всегда болит живот.

29.06.2025

Алёна Чурбанова

Молодой продавец
В ереванском книжном
Предлагает мне напоследок
Книгу стихов Лимонова.
Я говорю, что не люблю
Ни его стихов ни прозы,
Хотя однажды видела автора
На поэтическом вечере
Который разогнал омон.
Лимонов уже выглядел
Как старый вампир,
А молодой продавец
Тогда еще вероятно
Учился в школе
Или ходил в детский сад.
Вампиризм это метафора
Жесткой влюбленности
Которая вечный голод.
Я еще не знаю,
Что никуда не улечу,
Небо закроют,
Как будто небо
Это магазин или аптека.
Будут перебои
С перелетами
Перебои -- то есть
Слишком бои'.

28.06.2025

Борис Херсонский

* * *

Две войны, как два динамика
чудовищной стереоаппаратуры,
генерирующей непереносимые децибеллы,
от которых лопаются барабанные перепонки,
рушатся бетонные стены,
расплющиваются человеческие тела.
Говорят, что глохнет не только небесное ухо,
которое уже не слышит слов молитвы и отчаяния,
но и сам Всевышний Разум мрачится,
и уста пророков не могут сказать двух слов.
Весы Архангела, которые взвешивают добро и зло,
сломаны и не подлежат починке.
безумцы, сидящие на престолах,
чуя присутствие смерти внутри,
не могут с нею смириться
и щедро делятся ею с нами.
Звездное небо спит в обнимку с нравственным законом.
Ему снится старое доброе время, когда оно было твердью,
отделяя воду от воды, над которой носился Дух,
любующийся Своим отражением.

17.06.2025

Источник: страница автора на фейсбуке

#выбор_Оли_Скорлупкиной

В этом стихотворении сразу обращает на себя внимание выбор нехарактерной для автора формы: вместо упорядоченного регулярного стиха — свободный, вместо тенденции к рассудительному переливанию синтагмы за границы строки в духе Бродского — отдельные герметичные обрывистые элементы: внутри удвоенной военной катастрофы синтаксические и иные связи ослабевают, и письмо начинает стремление к распаду. Равно как и ослабевают связи логические, погружая пространство в хаос бессмыслицы. Текст нащупывает хрупкий баланс порядка и деформации, ordo и disordo.

Это воплощается в своеобразном представлении ordo philosophorum: звёздное небо и нравственный закон по-прежнему образуют дихотомическое единство, но оно претерпело потрясения, как будто его взболтали обстоятельства внешнего безумия, толкая одно в объятия другого. В этом одновременно присутствуют и поиск тепла и точки опоры, желание схватиться за что-то и кого-то, и компонент бардака и карнавализации (неслучайно выбрано именно разговорное, немного сниженное выражение «в обнимку»). Появление кантовского принципа, который можно назвать отправной точкой современной философии, добавляет светский компонент в религиозное мировосприятие, в рамках которого разворачивается высказывание, и таким образом достигается некая полнота представления — как в инь, уравновешенном точечкой ян, и наоборот.

Каким бы ни был ракурс взгляда — видится одно: через безумцев на престолах, движимых присутствием смерти внутри, война и смерть опрокидывают и уничтожают этот мир; вслед за надрывающейся и гибнущей материей взрывная волна чудовищного и непереносимого докатывается и до вещей невидимых, до небесного уха и Всевышнего Разума. Под угрозой сами космологические основы бытия, и угроза эта приобретает апокалиптический масштаб: «Весы Архангела, которые взвешивают добро и зло, / сломаны и не подлежат починке». Книгой Бытия и завершается текст, заглядывая глубже потерянного рая: туда, где есть только Бог и любовь (между Его ипостасями и одновременно к сотворённому миру — как здорово это воплощается в образе своего отражения в воде, которым любуется Дух), а человека ещё нет — со всеми его ненавистью, философией, религией, барабанными перепонками, единицами измерения, представлениями о добре и зле, войнами, войнами, войнами, вечной попыткой покончить с собой уничтожить весь мир.

#комментарий_Оли_Скорлупкиной

Линор Горалик

— Что сделать для тебя?
— А чтобы умер я.
Да сделайте уже так, чтобы умер я
и чтобы темнота и мне ползти не надо
и я бы никого присутствием своим
и чтобы темнота и ничего не надо
вот просто темнота, куда бы умер я.

— Что ж, дорогой дружок,
давай на посошок.
Но там, где будешь ты,
не будет темноты
а будешь ты смотреть, как самый дорогой
ползет дорогою такой же, но другой
(и он теперь один перед лицом всего
и больше для него не надо ничего
а только он томим
отсутствием твоим
и хочет темноты, в которой был бы ты
вот просто темноты
вот просто темноты) —

и спросишь ты его, отчаянно любя:
— Что сделать для тебя?
Что сделать для тебя?..

29.06.2025

Виталий Зимаков

прилетели в казань
за подшипниками на хондовский движок
для старого финского катера
каждый из нас беспонтовый и невыспавшийся
улица имени поэта задушенного тифом в тридцать
пересекается с улицей имени другого поэта
задушенного чахоткой чуть раньше
перечитав человека кончающего
взял к переносам вылетов татарскую пустыню
здесь хлебников бегал маленький
и заболоцкий бегал маленький
так бегает на введенских холмах
от станции новаторов до казанки
краснокнижный прах

01.07.2025