Channel: Глазарий языка
ИМЯ ТВОЕ — АХ, НЕЛЬЗЯ!
Не так давно мы упоминали про глагол «набоборыкать», образованный от фамилии П. Д. Боборыкина и имеющий значение 'быстро и плохо написать очень объемный текст'. После этого мы задумались: а есть ли еще какие-то глаголы, которые были бы обязаны своим происхождением именам русских писателей? Увы, ничто не шло на ум. И тогда мы решили несколько таких глаголов придумать — авось кому-нибудь пригодится.
пушкинеть — 'находиться в состоянии полной гармонии с самим собой и окружающим миром'
слермонтовать — 'совершить резкий, необдуманный поступок, поддавшись минутному порыву'
изгоголить — 'подвергнуть желчной критике, едко высмеять кого-л. или что-л.'
не красовать — 'отказаться от попыток приукрашивать окружающую действительность, принимать все как данность'
отфетить — 'охарактеризовать что-л. исчерпывающим образом, очень живо и подробно описать'
натолстоять — 'долго вынашивать какую-л. идею и в конце концов претворить ее в жизнь'
взблокнуть — 'начать в компании ни с того ни с сего говорить в пьяном виде прочувствованные речи и читать стихи'
расчеховить — 'показать истинную сущность чего-л., раскрыть всем на нее глаза'
купринять — 'тихо грустить по поводу чего-л., ничего при этом не предпринимая'
гиппиусти — 'ругать всех на чем свет стоит самыми последними словами'
Не так давно мы упоминали про глагол «набоборыкать», образованный от фамилии П. Д. Боборыкина и имеющий значение 'быстро и плохо написать очень объемный текст'. После этого мы задумались: а есть ли еще какие-то глаголы, которые были бы обязаны своим происхождением именам русских писателей? Увы, ничто не шло на ум. И тогда мы решили несколько таких глаголов придумать — авось кому-нибудь пригодится.
пушкинеть — 'находиться в состоянии полной гармонии с самим собой и окружающим миром'
слермонтовать — 'совершить резкий, необдуманный поступок, поддавшись минутному порыву'
изгоголить — 'подвергнуть желчной критике, едко высмеять кого-л. или что-л.'
не красовать — 'отказаться от попыток приукрашивать окружающую действительность, принимать все как данность'
отфетить — 'охарактеризовать что-л. исчерпывающим образом, очень живо и подробно описать'
натолстоять — 'долго вынашивать какую-л. идею и в конце концов претворить ее в жизнь'
взблокнуть — 'начать в компании ни с того ни с сего говорить в пьяном виде прочувствованные речи и читать стихи'
расчеховить — 'показать истинную сущность чего-л., раскрыть всем на нее глаза'
купринять — 'тихо грустить по поводу чего-л., ничего при этом не предпринимая'
гиппиусти — 'ругать всех на чем свет стоит самыми последними словами'
МАРГАРИНОВАЯ ЗАМЕТКА
«Маргариновый вопрос, наконец-то, затронут и в Москве», — читаем мы в одном медицинском журнале конца XIX века. А в другом, университетском, издании того же времени встречаем, например, такое: «Маргариновый вопрос волновал и до сих пор не перестает волновать Западную Европу и Россию…»
Что это за «маргариновый вопрос»? После изобретения в 1870-х гг. маргарина его производство и продажа приобрели довольно широкий размах по всему миру, прежде всего в США, что в свою очередь вызвало ответную реакцию: общественное, а затем и правительственное обсуждение целого ряда аспектов производства и распространения маргарина: главным образом санитарно-медицинского и коммерческого. В дореволюционной России, например, в результате такого обсуждения производство и продажа маргарина были формально разрешены, но при этом обставлены значительным количеством крайне стеснительных условий (маргарин, в частности, запрещалось не только окрашивать в желтый цвет, чтобы уподобить его маслу, но и продавать в тех местах, где торгуют молочной продукцией).
Вся эта история любопытна для нас тем, что очень быстро после распространения маргарина, уже в 1880-х годах, в русском языке появляется переносное значение слова «маргариновый» — ‘ненастоящий’, ‘поддельный’, иначе говоря — «липовый», или по-современному — «фейковый».
Примеры такого употребления многочисленны: «маргариновый либерализм» (из газет, 1889), «маргариновый сентиментализм» (Л. Д. Троцкий, 1912—14), «считал новую власть маргариновой» (Д. А. Фурманов, 1924), «маргариновая республика заменяется маргариновым королевством» (Б. А. Лавренев, 1925), «инженер он был маргариновый» (Р. В. Иванов-Разумник, 1934—1944).
Один пример, яркий и отчасти актуальный, приведем почти полностью: «по-моему, ученая степень, полученная от союза русских ученых-эмигрантов, всё таки какая-то маргариновая, и из-за нее не стоит портить себе кровь» (Н. С. Трубецкой — Р. О. Якобсону, 1923).
Подобное переносное значение отмечено и у самого производящего существительного: «А сентиментальность ― это маргарин чувства. Люди добрые бывают часто грубы в своей доброте, ― люди сентиментальные чаще других жестоки» (В. А. Дорошевич, 1903).
Во второй половине XX века переносное употребление слова «маргариновый» сходит на нет и переходит в разряд «устаревшее». Трудно сказать, что стало тому причиной: то ли маргарин стал более высокого качества, то ли и маргарина в магазинах не стало и образ потерял жизненность.
Ведь писал же С. Д. Довлатов:
«— Живи у меня, — сказал Кузин, — а бабу я в деревню отправлю. На Псковщину, в Усохи. Там маргарина с лета не видели...»
«Маргариновый вопрос, наконец-то, затронут и в Москве», — читаем мы в одном медицинском журнале конца XIX века. А в другом, университетском, издании того же времени встречаем, например, такое: «Маргариновый вопрос волновал и до сих пор не перестает волновать Западную Европу и Россию…»
Что это за «маргариновый вопрос»? После изобретения в 1870-х гг. маргарина его производство и продажа приобрели довольно широкий размах по всему миру, прежде всего в США, что в свою очередь вызвало ответную реакцию: общественное, а затем и правительственное обсуждение целого ряда аспектов производства и распространения маргарина: главным образом санитарно-медицинского и коммерческого. В дореволюционной России, например, в результате такого обсуждения производство и продажа маргарина были формально разрешены, но при этом обставлены значительным количеством крайне стеснительных условий (маргарин, в частности, запрещалось не только окрашивать в желтый цвет, чтобы уподобить его маслу, но и продавать в тех местах, где торгуют молочной продукцией).
Вся эта история любопытна для нас тем, что очень быстро после распространения маргарина, уже в 1880-х годах, в русском языке появляется переносное значение слова «маргариновый» — ‘ненастоящий’, ‘поддельный’, иначе говоря — «липовый», или по-современному — «фейковый».
Примеры такого употребления многочисленны: «маргариновый либерализм» (из газет, 1889), «маргариновый сентиментализм» (Л. Д. Троцкий, 1912—14), «считал новую власть маргариновой» (Д. А. Фурманов, 1924), «маргариновая республика заменяется маргариновым королевством» (Б. А. Лавренев, 1925), «инженер он был маргариновый» (Р. В. Иванов-Разумник, 1934—1944).
Один пример, яркий и отчасти актуальный, приведем почти полностью: «по-моему, ученая степень, полученная от союза русских ученых-эмигрантов, всё таки какая-то маргариновая, и из-за нее не стоит портить себе кровь» (Н. С. Трубецкой — Р. О. Якобсону, 1923).
Подобное переносное значение отмечено и у самого производящего существительного: «А сентиментальность ― это маргарин чувства. Люди добрые бывают часто грубы в своей доброте, ― люди сентиментальные чаще других жестоки» (В. А. Дорошевич, 1903).
Во второй половине XX века переносное употребление слова «маргариновый» сходит на нет и переходит в разряд «устаревшее». Трудно сказать, что стало тому причиной: то ли маргарин стал более высокого качества, то ли и маргарина в магазинах не стало и образ потерял жизненность.
Ведь писал же С. Д. Довлатов:
«— Живи у меня, — сказал Кузин, — а бабу я в деревню отправлю. На Псковщину, в Усохи. Там маргарина с лета не видели...»
В ПОМОЩЬ УЧИТЕЛЯМ РКИ
Говорят, что англичанам легче усвоить русскую фразу «Я люблю вас» с помощью английского словосочетания «Yellow-blue bus». Но как англичанам усвоить русское словосочетание «желто-синий автобус» — вот о чем никто до сих пор не задумывался. Мы, как всегда, задумались. И придумали такой вариант: «Jolting sinew of topaz» — «трясущиеся сухожилия топаза».
Говорят, что англичанам легче усвоить русскую фразу «Я люблю вас» с помощью английского словосочетания «Yellow-blue bus». Но как англичанам усвоить русское словосочетание «желто-синий автобус» — вот о чем никто до сих пор не задумывался. Мы, как всегда, задумались. И придумали такой вариант: «Jolting sinew of topaz» — «трясущиеся сухожилия топаза».
ВЫДЕЛЕНО ЖИРНЫМ
Следите за своими фонемами — они становятся морфемами.
Следите за своими морфемами — они складываются в слова.
Следите за своими словами — они образуют предложения.
Следите за своими предложениями — они превращаются в текст.
Следите за своими текстами — они определяют вашу судьбу.
Следите за своими фонемами — они становятся морфемами.
Следите за своими морфемами — они складываются в слова.
Следите за своими словами — они образуют предложения.
Следите за своими предложениями — они превращаются в текст.
Следите за своими текстами — они определяют вашу судьбу.
ПЯТЬ ПАЛЬЦЕВ
Знакомые нам всем имена пальцев руки появились сравнительно недавно. Вот как называл их Стефан Яворский в 1709 году:
большой палец — крепкий перст («яко паче всех инех перстов крепчайшим есть»)
указательный палец — показательный перст («яко тем перстом показуют путь или ино что нибудь»)
средний палец — посредственный перст («яко между инеми перстами»)
безымянный палец — перстеносный перст («яко обычно на нем перстени носят»)
мизинец — уховый перст («яко тем людие уши вычищают»)
Знакомые нам всем имена пальцев руки появились сравнительно недавно. Вот как называл их Стефан Яворский в 1709 году:
большой палец — крепкий перст («яко паче всех инех перстов крепчайшим есть»)
указательный палец — показательный перст («яко тем перстом показуют путь или ино что нибудь»)
средний палец — посредственный перст («яко между инеми перстами»)
безымянный палец — перстеносный перст («яко обычно на нем перстени носят»)
мизинец — уховый перст («яко тем людие уши вычищают»)
ОРФОГРАФИЧЕСКИЙ КАЗУС
Вставьте пропущенные буквы:
«Ночь и я, мы оба дышим,
Цветом липы воздух пьян,
И, безмолвные, мы слышим,
Что́, струей своей колыш..м,
Напевает нам фонтан».
(А. А. Фет)
«В пустыне, где царственный Нил
Купает ступени могил;
Где, лаврам колыш..мым вторя,
Бьют волны Эгейского моря…»
(В. Я. Брюсов)
«…Вечный фонтан у мавзолея капитана Сонного широко орошает, ниспадая, каменного капитана, барельеф у его слоновых ног и колыш..мые розы…» (В. В. Набоков).
Скорее всего, вы вставили букву «и» — именно так эти слова и напечатаны в книгах.
Между тем по правилам следует писать букву «е», так как страдательное причастие образовано от глагола «колыхать» 1-го спряжения и в числе каких-либо исключений он не значится.
Вставьте пропущенные буквы:
«Ночь и я, мы оба дышим,
Цветом липы воздух пьян,
И, безмолвные, мы слышим,
Что́, струей своей колыш..м,
Напевает нам фонтан».
(А. А. Фет)
«В пустыне, где царственный Нил
Купает ступени могил;
Где, лаврам колыш..мым вторя,
Бьют волны Эгейского моря…»
(В. Я. Брюсов)
«…Вечный фонтан у мавзолея капитана Сонного широко орошает, ниспадая, каменного капитана, барельеф у его слоновых ног и колыш..мые розы…» (В. В. Набоков).
Скорее всего, вы вставили букву «и» — именно так эти слова и напечатаны в книгах.
Между тем по правилам следует писать букву «е», так как страдательное причастие образовано от глагола «колыхать» 1-го спряжения и в числе каких-либо исключений он не значится.
В ХОРОШЕМ СМЫСЛЕ
Из русского народа, как известно, или дубина или икона. Причем и то и другое — в хорошем смысле.
Вы не замечали, кстати, как активно употребляется сейчас это выражение — «в хорошем смысле»? А что оно вообще значит? Заинтересовавшись, мы проанализировали 1000 случайных предложений с этим оборотом из интернет-корпуса современного русского языка. Результаты получились довольно любопытные.
Во-первых, как и можно было предположить, «в хорошем смысле» используется в качестве средства разрешения колексификации (омонимии или полисемии). В эту группу попадают слова вроде «пидор в хорошем смысле» — то есть 'гомосексуалист', а не 'урод, негодяй'; «отодрать в хорошем смысле» — то есть 'отделить', а не 'трахнуть'; и прочие затеи сельской остроты.
Во-вторых, с помощью «в хорошем смысле» у слова может отключаться его экспрессивное, преимущественно неодобрительное значение («дура в хорошем смысле», «бюрократ в хорошем смысле» и т. д.).
В-третьих, «в хорошем смысле» появляется в тех случаях, когда нужно дать понять, что слово или оборот используется в переносном («почувствовать локоть в хорошем смысле») или, напротив, в буквальном значении («вдуть во все щели в хорошем смысле»).
Однако большинство примеров в нашей выборке относится к другому типу. На первый взгляд, они производят довольно безумное впечатление:
— «надежный как танк в хорошем смысле»,
— «атмосфера как в музее в хорошем смысле»,
— «занимаюсь эзотерикой и мистикой в хорошем смысле»,
— «многие кофеманы в хорошем смысле»,
— «прожигайте жизнь в хорошем смысле»,
— «с богатой историей в хорошем смысле»,
— «служение истине в хорошем смысле»,
— «дышать стало трудно в хорошем смысле» и проч. и проч.
Кажется, эти употребления нельзя объяснить никак иначе, как следствие глубокой убежденности говорящих на русском языке в том, что слова могут значить абсолютно все, что угодно, в том числе прямо противоположное, и никогда не выражают единственной правды. Можно быть «дубиной в хорошем смысле», можно быть «иконой в хорошем смысле» — в принципе, это про одно и то же.
Из русского народа, как известно, или дубина или икона. Причем и то и другое — в хорошем смысле.
Вы не замечали, кстати, как активно употребляется сейчас это выражение — «в хорошем смысле»? А что оно вообще значит? Заинтересовавшись, мы проанализировали 1000 случайных предложений с этим оборотом из интернет-корпуса современного русского языка. Результаты получились довольно любопытные.
Во-первых, как и можно было предположить, «в хорошем смысле» используется в качестве средства разрешения колексификации (омонимии или полисемии). В эту группу попадают слова вроде «пидор в хорошем смысле» — то есть 'гомосексуалист', а не 'урод, негодяй'; «отодрать в хорошем смысле» — то есть 'отделить', а не 'трахнуть'; и прочие затеи сельской остроты.
Во-вторых, с помощью «в хорошем смысле» у слова может отключаться его экспрессивное, преимущественно неодобрительное значение («дура в хорошем смысле», «бюрократ в хорошем смысле» и т. д.).
В-третьих, «в хорошем смысле» появляется в тех случаях, когда нужно дать понять, что слово или оборот используется в переносном («почувствовать локоть в хорошем смысле») или, напротив, в буквальном значении («вдуть во все щели в хорошем смысле»).
Однако большинство примеров в нашей выборке относится к другому типу. На первый взгляд, они производят довольно безумное впечатление:
— «надежный как танк в хорошем смысле»,
— «атмосфера как в музее в хорошем смысле»,
— «занимаюсь эзотерикой и мистикой в хорошем смысле»,
— «многие кофеманы в хорошем смысле»,
— «прожигайте жизнь в хорошем смысле»,
— «с богатой историей в хорошем смысле»,
— «служение истине в хорошем смысле»,
— «дышать стало трудно в хорошем смысле» и проч. и проч.
Кажется, эти употребления нельзя объяснить никак иначе, как следствие глубокой убежденности говорящих на русском языке в том, что слова могут значить абсолютно все, что угодно, в том числе прямо противоположное, и никогда не выражают единственной правды. Можно быть «дубиной в хорошем смысле», можно быть «иконой в хорошем смысле» — в принципе, это про одно и то же.
ПСИХОТЕРАПИЯ ОТ РУССКОГО ЯЗЫКА
«Вкусновато, но маловато» — фраза из мультфильма «Маша и медведь», которая, судя по частоте ее употребления в интернете, претендует на статус крылатой.
Слова «вкусновато» в норме русского языка нет, это окказионализм сценаристов, и он напоминает нам об одном интересном свойстве русского суффикса -оват / -еват. При помощи этого суффикса от качественных прилагательных и иногда от существительных регулярно образуются прилагательные, обозначающие качество, проявляемое в ослабленной степени, неполной мере.
При этом суффикс -оват легко присоединяется к словам, нейтральным с оценочной точки зрения, и к словам, обозначающим отрицательно оцениваемый признак. Но не присоединяется к словам с положительно-оценочным значением.
Сравните:
Плоховатый есть, хорошеватого нет.
Глуповатый есть, умноватого нет.
Трусоватый есть, смеловатого нет.
Грустноватый есть, радостноватого нет.
Трудноватый есть, лекговатого нет.
Слабоватый есть, сильноватого нет.
Скуповатый есть, щедроватого нет.
Сутуловатый есть, стройноватого нет.
И еще, например:
Староватый есть, молодоватого нет.
Бедноватый есть, богатоватого нет.
Мутноватый есть, прозрачноватого нет.
Кривоватый есть, прямоватого нет.
Таким образом, русский язык выступает как психолог и подсказывает нам: хвалите сполна, а ругайте легонько.
«Вкусновато, но маловато» — фраза из мультфильма «Маша и медведь», которая, судя по частоте ее употребления в интернете, претендует на статус крылатой.
Слова «вкусновато» в норме русского языка нет, это окказионализм сценаристов, и он напоминает нам об одном интересном свойстве русского суффикса -оват / -еват. При помощи этого суффикса от качественных прилагательных и иногда от существительных регулярно образуются прилагательные, обозначающие качество, проявляемое в ослабленной степени, неполной мере.
При этом суффикс -оват легко присоединяется к словам, нейтральным с оценочной точки зрения, и к словам, обозначающим отрицательно оцениваемый признак. Но не присоединяется к словам с положительно-оценочным значением.
Сравните:
Плоховатый есть, хорошеватого нет.
Глуповатый есть, умноватого нет.
Трусоватый есть, смеловатого нет.
Грустноватый есть, радостноватого нет.
Трудноватый есть, лекговатого нет.
Слабоватый есть, сильноватого нет.
Скуповатый есть, щедроватого нет.
Сутуловатый есть, стройноватого нет.
И еще, например:
Староватый есть, молодоватого нет.
Бедноватый есть, богатоватого нет.
Мутноватый есть, прозрачноватого нет.
Кривоватый есть, прямоватого нет.
Таким образом, русский язык выступает как психолог и подсказывает нам: хвалите сполна, а ругайте легонько.
НЕСКОЛЬКО ПРОСТЫХ СПОСОБОВ МАНИПУЛИРОВАНИЯ ЛЮДЬМИ С ПОМОЩЬЮ ПРАВОПИСАНИЯ
1. Отвлечение внимания
Важным элементом управления обществом является постоянное переключение внимания людей с насущных проблем на проблемы орфографии. Это позволяет насыщать информационное пространство сообщениями о необходимости говорить и писать правильно, отвлекая граждан от вопросов, имеющих реальное значение.
2. Создание искусственных проблем с целью их успешного решения
В основе этого метода лежит моделирование ситуации, способной вызвать у населения предсказуемую реакцию, с тем чтобы продемонстрировать дееспособность правящих кругов. Как правило, для этого вообще ничего не нужно делать. Например, можно распустить слухи о грядущей реформе правописания, а потом, насладившись поднятой волной возмущения, все решительно опровергнуть.
3. Обращение как с маленькими детьми
Прекрасный способ затруднить людям возможность критической оценки происходящего — обращаться с ними так, как будто они до сих пор учатся в школе и должны беспрекословно слушаться старших. Идеальным инструментом является ежегодное написание всей страной какого-нибудь тотально идиотского диктанта.
4. Проекция текущей политической конъюнктуры на языковые вопросы
Языковой материал дает возможность исподволь внедрять в сознание людей идеологемы, которые в настоящий момент поддерживаются правящими кругами. Так, можно проповедовать величие и самобытность (или в некоторых случаях, напротив, вторичность и ущербность) национального языка, бороться с заимствованиями или поощрять их, реформировать систему письма и т. д.
5. Создание ситуации непреодолимой безграмотности
Школьный курс родного языка должен быть выстроен таким образом, чтобы исключить возможность его гармоничного изучения. Основной упор надо делать на механическое зазубривание правил, которые слишком сложны и прихотливы для того, чтобы их можно было запомнить. Требования должны меняться не реже, чем каждые два-три года; это не даст возможности талантливым учителям приспособиться к системе и найти обходные пути.
6. Отнесение языкового идеала в далекое прошлое
Необходимо внедрять в сознание людей мысль о том, что образцовый язык — это язык, отделенный от нас дистанцией как минимум в несколько веков. Это позволит убить сразу двух зайцев: во-первых, дискредитировать при необходимости любое современное речевое поведение, ссылаясь на упадок культуры; во-вторых, протаскивать под личиной языковых примеров в учебники и хрестоматии любые постыдные древности.
7. Провоцирование чувства собственного несовершенства и собственной вины
С учетом всего вышесказанного довольно просто заставить человека поверить в то, что он не может претендовать на лучшее будущее, поскольку не способен даже внятно формулировать свои мысли. Хорошим подспорьем тут может служить а) размещение в местах скопления людей разнообразных плакатов со случайно подобранными нелепыми словами, которые все, оказывается, произносят неправильно; б) заполнение интернета несчетным количеством наркоманских таблиц и схем, якобы разъясняющих какие-то грамматические нюансы; в) деятельность всякого рода справочных служб, призванных дозировать тайное знание для непосвященных и дающих в разное время суток разные ответы на одни и те же вопросы.
1. Отвлечение внимания
Важным элементом управления обществом является постоянное переключение внимания людей с насущных проблем на проблемы орфографии. Это позволяет насыщать информационное пространство сообщениями о необходимости говорить и писать правильно, отвлекая граждан от вопросов, имеющих реальное значение.
2. Создание искусственных проблем с целью их успешного решения
В основе этого метода лежит моделирование ситуации, способной вызвать у населения предсказуемую реакцию, с тем чтобы продемонстрировать дееспособность правящих кругов. Как правило, для этого вообще ничего не нужно делать. Например, можно распустить слухи о грядущей реформе правописания, а потом, насладившись поднятой волной возмущения, все решительно опровергнуть.
3. Обращение как с маленькими детьми
Прекрасный способ затруднить людям возможность критической оценки происходящего — обращаться с ними так, как будто они до сих пор учатся в школе и должны беспрекословно слушаться старших. Идеальным инструментом является ежегодное написание всей страной какого-нибудь тотально идиотского диктанта.
4. Проекция текущей политической конъюнктуры на языковые вопросы
Языковой материал дает возможность исподволь внедрять в сознание людей идеологемы, которые в настоящий момент поддерживаются правящими кругами. Так, можно проповедовать величие и самобытность (или в некоторых случаях, напротив, вторичность и ущербность) национального языка, бороться с заимствованиями или поощрять их, реформировать систему письма и т. д.
5. Создание ситуации непреодолимой безграмотности
Школьный курс родного языка должен быть выстроен таким образом, чтобы исключить возможность его гармоничного изучения. Основной упор надо делать на механическое зазубривание правил, которые слишком сложны и прихотливы для того, чтобы их можно было запомнить. Требования должны меняться не реже, чем каждые два-три года; это не даст возможности талантливым учителям приспособиться к системе и найти обходные пути.
6. Отнесение языкового идеала в далекое прошлое
Необходимо внедрять в сознание людей мысль о том, что образцовый язык — это язык, отделенный от нас дистанцией как минимум в несколько веков. Это позволит убить сразу двух зайцев: во-первых, дискредитировать при необходимости любое современное речевое поведение, ссылаясь на упадок культуры; во-вторых, протаскивать под личиной языковых примеров в учебники и хрестоматии любые постыдные древности.
7. Провоцирование чувства собственного несовершенства и собственной вины
С учетом всего вышесказанного довольно просто заставить человека поверить в то, что он не может претендовать на лучшее будущее, поскольку не способен даже внятно формулировать свои мысли. Хорошим подспорьем тут может служить а) размещение в местах скопления людей разнообразных плакатов со случайно подобранными нелепыми словами, которые все, оказывается, произносят неправильно; б) заполнение интернета несчетным количеством наркоманских таблиц и схем, якобы разъясняющих какие-то грамматические нюансы; в) деятельность всякого рода справочных служб, призванных дозировать тайное знание для непосвященных и дающих в разное время суток разные ответы на одни и те же вопросы.
КАК ОТКАТИТЬСЯ ДО СТАРОЙ ВЕРСИИ?
X век. Друзья, добавили новую возможность: теперь можно не только говорить, но и писать и делиться текстами с коллегами, знакомыми и близкими. Кроме того, избавились от носовых звуков из прошлых версий.
XIII век. Мы регулярно обновляем язык, чтобы вам было еще удобнее пользоваться им. Как вы просили, устранили редуцированные гласные — теперь слова стали короче. Кроме того, добавили абсолютно сильную позицию на конце слова для различения твердых и мягких согласных.
XVI век. Улучшили внутренние алгоритмы: существенно упростили склонение и систему времен. Поработали над звуком ять, теперь его нет. Плюс пофиксили баги в категории одушевленности: сделали одушевленными не только мужчин, но и женщин.
XVIII век. Откройте для себя обновленную версию русского языка: абсолютно новый дизайн шрифтов. Улучшена производительность: радикально увеличили скорость загрузки европейских заимствований.
XIX век. Мощное обновление внутренней базы данных: добавили много классных текстов.
XX век. Исправили некоторые ошибки, убрали лишние буквы.
XXI век. Техническое обновление. Добавили еще больше режимов общения. Теперь точку в конце предложения можно не ставить
X век. Друзья, добавили новую возможность: теперь можно не только говорить, но и писать и делиться текстами с коллегами, знакомыми и близкими. Кроме того, избавились от носовых звуков из прошлых версий.
XIII век. Мы регулярно обновляем язык, чтобы вам было еще удобнее пользоваться им. Как вы просили, устранили редуцированные гласные — теперь слова стали короче. Кроме того, добавили абсолютно сильную позицию на конце слова для различения твердых и мягких согласных.
XVI век. Улучшили внутренние алгоритмы: существенно упростили склонение и систему времен. Поработали над звуком ять, теперь его нет. Плюс пофиксили баги в категории одушевленности: сделали одушевленными не только мужчин, но и женщин.
XVIII век. Откройте для себя обновленную версию русского языка: абсолютно новый дизайн шрифтов. Улучшена производительность: радикально увеличили скорость загрузки европейских заимствований.
XIX век. Мощное обновление внутренней базы данных: добавили много классных текстов.
XX век. Исправили некоторые ошибки, убрали лишние буквы.
XXI век. Техническое обновление. Добавили еще больше режимов общения. Теперь точку в конце предложения можно не ставить
ПЯТЬ ДНЕЙ
У слова «день» в Большом толковом словаре русского языка под редакцией С. А. Кузнецова отмечено пять значений.
1. Часть суток от восхода до захода солнца, от утра до вечера.
2. Сутки, промежуток времени в 24 часа.
3. Промежуток времени (в пределах календарных суток), характеризуемый чем-л. или предназначенный для чего-л., занятый чем-л.
4. Календарная дата, число месяца, посвящённое какому-л. событию, связанное с чем-л.
5. (только мн). Время, пора, период.
Так как мы давно в курсе, что Пушкин — наше все, никто бы не удивился, узнав, что «день» употребляется в его творчестве во всех этих значениях.
Но вот когда обнаружишь, что вся семантическая палитра слова «день» уместилась в одном стихотворении Пушкина — «19 октября» («Роняет лес багряный свой убор...») — и не хочешь, а удивишься!
1. «Проглянет день как будто поневоле...»
2. «Судьба глядит, мы вянем; дни бегут...»
3. «Тогда сей день за чашей проведет...»
4. «Ты в день его лицея превратил...»
5. «Он вспомнит нас и дни соединений...»
У слова «день» в Большом толковом словаре русского языка под редакцией С. А. Кузнецова отмечено пять значений.
1. Часть суток от восхода до захода солнца, от утра до вечера.
2. Сутки, промежуток времени в 24 часа.
3. Промежуток времени (в пределах календарных суток), характеризуемый чем-л. или предназначенный для чего-л., занятый чем-л.
4. Календарная дата, число месяца, посвящённое какому-л. событию, связанное с чем-л.
5. (только мн). Время, пора, период.
Так как мы давно в курсе, что Пушкин — наше все, никто бы не удивился, узнав, что «день» употребляется в его творчестве во всех этих значениях.
Но вот когда обнаружишь, что вся семантическая палитра слова «день» уместилась в одном стихотворении Пушкина — «19 октября» («Роняет лес багряный свой убор...») — и не хочешь, а удивишься!
1. «Проглянет день как будто поневоле...»
2. «Судьба глядит, мы вянем; дни бегут...»
3. «Тогда сей день за чашей проведет...»
4. «Ты в день его лицея превратил...»
5. «Он вспомнит нас и дни соединений...»
ВОСТОК ИЛИ ЗАПАД
Лингвистам необязательно знать историю колонизации Северной Америки, чтобы определить, на каком побережье высадились колонисты и по направлению к какому побережью они продвигались. Достаточно посмотреть на современный диалектологический атлас.
Где диалектов количественно больше, а области их распространения меньше — там люди живут давно.
Где диалектов меньше, а области их распространения больше — там люди живут недавно.
Следовательно, сначала заселялось восточное побережье.
Лингвистам необязательно знать историю колонизации Северной Америки, чтобы определить, на каком побережье высадились колонисты и по направлению к какому побережью они продвигались. Достаточно посмотреть на современный диалектологический атлас.
Где диалектов количественно больше, а области их распространения меньше — там люди живут давно.
Где диалектов меньше, а области их распространения больше — там люди живут недавно.
Следовательно, сначала заселялось восточное побережье.
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ПИСЬМА
Когда-то давно профессор Вера Федоровна Иванова, специалист по теории русского письма, привела 93 написания слова «еще», которые были бы верными, если бы не правила орфографии:
ещё, еще, ещо, есчё, есче, есчо, ешчё, ешче, ешчо, езчё, езче, езчо, ищё, ище, ищо, исчё, исче, исчо, ишчё, ишче, ишчо, изчё, изче, изчо, йещё, йеще, йещо, йесчё, йесче, йесчо, йешчё, йешче, йешчо, йезчё, йезче, йезчо, йэщё, йэще, йэщо, йесчё, йесче, йесчо, йэшчё, йэшче, йэшчо, йэзчё, йэзче, йэзчо, йищё, йище, йищо, йисчё, йисче, йисчо, йишчё, йишче, йишчо, йизчё, йизче, йизчо, истчё, истче, истчо, йестчё, йестче, йестчо, йэстчё, йэстче, йэстчо, естчё, естче, естчо, йистчё, йистче, йистчо, издчё, издче, издчо, йездчё, йездчё, йездчо, йэздчё, йэздче, йэзд-чо, йиздчё, йиздчё, йиздчо, ездчё, ездче, ездчо, йиздчё, йиздчё, йиздчо.
Это, конечно, чистая теория. Реальность не столь педантично последовательна, зато более изобретательна.
Поищем, например, на сервисе «Авито» кровать в два яруса.
Вот какие написания нам встретились:
двухъярусная кровать
двух’ярусная кровать
двухьярусная кровать
двухярусная кровать
двух-ярусная кровать
двух ярусная кровать
двух ярустная кровать
2х ярусная кровать
2х-ярусная кровать
2-ярусная кровать
2 х ярусная кровать
и наконец
2х яростная кровать
двух яростная кровать.
Как вам такое, Вера Федоровна?
Когда-то давно профессор Вера Федоровна Иванова, специалист по теории русского письма, привела 93 написания слова «еще», которые были бы верными, если бы не правила орфографии:
ещё, еще, ещо, есчё, есче, есчо, ешчё, ешче, ешчо, езчё, езче, езчо, ищё, ище, ищо, исчё, исче, исчо, ишчё, ишче, ишчо, изчё, изче, изчо, йещё, йеще, йещо, йесчё, йесче, йесчо, йешчё, йешче, йешчо, йезчё, йезче, йезчо, йэщё, йэще, йэщо, йесчё, йесче, йесчо, йэшчё, йэшче, йэшчо, йэзчё, йэзче, йэзчо, йищё, йище, йищо, йисчё, йисче, йисчо, йишчё, йишче, йишчо, йизчё, йизче, йизчо, истчё, истче, истчо, йестчё, йестче, йестчо, йэстчё, йэстче, йэстчо, естчё, естче, естчо, йистчё, йистче, йистчо, издчё, издче, издчо, йездчё, йездчё, йездчо, йэздчё, йэздче, йэзд-чо, йиздчё, йиздчё, йиздчо, ездчё, ездче, ездчо, йиздчё, йиздчё, йиздчо.
Это, конечно, чистая теория. Реальность не столь педантично последовательна, зато более изобретательна.
Поищем, например, на сервисе «Авито» кровать в два яруса.
Вот какие написания нам встретились:
двухъярусная кровать
двух’ярусная кровать
двухьярусная кровать
двухярусная кровать
двух-ярусная кровать
двух ярусная кровать
двух ярустная кровать
2х ярусная кровать
2х-ярусная кровать
2-ярусная кровать
2 х ярусная кровать
и наконец
2х яростная кровать
двух яростная кровать.
Как вам такое, Вера Федоровна?
МЕТАФОРИЧНО — МЕТАФОРИЧНО — БУКВАЛЬНО
В целом очень хороший переводчик DeepL демонстрирует время от времени родовые уродства всех подобных современных программ.
Так, немецкая фраза jemandem einen Bären aufbinden 'дурачить кого-либо' переводится на русский в виде невероятного и бессмысленного 'тянуть/дергать кого-либо за ногу'.
???
Причина проста. DeepL, как и все остальные переводчики, использует в качестве языка-посредника английский. Поэтому немецкая идиома jemandem einen Bären aufbinden сперва (за кулисами) корректно передается английской идиомой pull someone's leg с тем же значением, и уже эта последняя затем переводится на русский — почему-то буквально.
В целом очень хороший переводчик DeepL демонстрирует время от времени родовые уродства всех подобных современных программ.
Так, немецкая фраза jemandem einen Bären aufbinden 'дурачить кого-либо' переводится на русский в виде невероятного и бессмысленного 'тянуть/дергать кого-либо за ногу'.
???
Причина проста. DeepL, как и все остальные переводчики, использует в качестве языка-посредника английский. Поэтому немецкая идиома jemandem einen Bären aufbinden сперва (за кулисами) корректно передается английской идиомой pull someone's leg с тем же значением, и уже эта последняя затем переводится на русский — почему-то буквально.
НОВАЯ ГЛОКАЯ КУЗДРА
Гордий Парис Дедал: «Антиох Навсикая Афина! Я Полиб. Все Герострат нас Психея и Талия, Ио Неоптолем Диомед. Персей!».
Если вы думаете, что это бессвязный набор имен персонажей древнегреческой мифологии, то Лев Владимирович Щерба вами очень недоволен.
Смотрите внимательней.
Гордий (имя прил., им. п., ед. ч., м. р.) Парис (имя сущ., им. п., ед. ч., м. р.) Дедал (глаг., прош. вр., несов. в., м. р., ед. ч.): «Антиох (междометие) Навсикая (имя прил., им. п., ед. ч., ж. р.) Афина (имя сущ., им. п., ед. ч., ж. р.)! Я Полиб (гл., прош. вр., сов. в., м. р., ед. ч.). Все Герострат (глаг., наст. вр., 3 л., мн. ч., 2 спр.) нас Психея (дееприч., несов. в.) и Талия (дееприч., несов. в.), Ио (союз) Неоптолем (глаг., наст. вр., 1 л., мн. ч., 1 спр.) Диомед (имя сущ., род. п., мн. ч., ж. р.). Персей (глаг., повелит. накл.)!».
Гордий Парис Дедал: «Антиох Навсикая Афина! Я Полиб. Все Герострат нас Психея и Талия, Ио Неоптолем Диомед. Персей!».
Если вы думаете, что это бессвязный набор имен персонажей древнегреческой мифологии, то Лев Владимирович Щерба вами очень недоволен.
Смотрите внимательней.
Гордий (имя прил., им. п., ед. ч., м. р.) Парис (имя сущ., им. п., ед. ч., м. р.) Дедал (глаг., прош. вр., несов. в., м. р., ед. ч.): «Антиох (междометие) Навсикая (имя прил., им. п., ед. ч., ж. р.) Афина (имя сущ., им. п., ед. ч., ж. р.)! Я Полиб (гл., прош. вр., сов. в., м. р., ед. ч.). Все Герострат (глаг., наст. вр., 3 л., мн. ч., 2 спр.) нас Психея (дееприч., несов. в.) и Талия (дееприч., несов. в.), Ио (союз) Неоптолем (глаг., наст. вр., 1 л., мн. ч., 1 спр.) Диомед (имя сущ., род. п., мн. ч., ж. р.). Персей (глаг., повелит. накл.)!».
НЕДОРОД
Считается, что слова типа «брюки», то есть не употребляющиеся в единственном числе, не имеют категории рода.
В то же время у слов, изменяющихся по числам и тем самым имеющих категорию рода, есть довольно четко выраженное соответствие между категорией рода и набором окончаний в именительном и родительном падеже множественного числа. А. А. Зализняк еще в 1960-х гг. посчитал, что 97 % существительных мужского морфологического рода типа «стол», «плащ» имеют в именительном падеже множественного числа окончание -ы/-и, а в родительном падеже множественного числа — -ов или -ей.
По его же данным, почти 99 % процентов существительных женского морфологического рода типа «шляпа», «няня» в именительном падеже множественного числа имеют окончание -ы/-и, а в родительном падеже множественного числа — нулевое окончание; 96 % существительных среднего морфологического рода типа «окно» в именительном падеже множественного числа имеют окончание -а, а в родительном падеже множественного числа — нулевое окончание.
Распространяя эти показатели на слова, не имеющие форм единственного числа, мы могли бы «восстановить» их отсутствующий род.
Так, слова «трусы» и «штаны» будут «почти мужского рода», так как «штаны — штанов».
Слова «брюки» и «ножницы» будут «почти женского рода», так как «брюки — брюк».
Слова «ворота» и «недра» будут «почти среднего рода», так как «ворота — ворот».
Исходя из этого же принципа можно реконструировать виртуальную (а иногда и исторически засвидетельствованную) форму единственного числа (возьмем для простоты только слова с исходом основы на твердый парный):
«он» — это «дебат», «хором» и «курант»;
«она» — это «шахмата», «каникула» и «сутка»;
«оно» — это «чернило», «белило» и «румяно».
Считается, что слова типа «брюки», то есть не употребляющиеся в единственном числе, не имеют категории рода.
В то же время у слов, изменяющихся по числам и тем самым имеющих категорию рода, есть довольно четко выраженное соответствие между категорией рода и набором окончаний в именительном и родительном падеже множественного числа. А. А. Зализняк еще в 1960-х гг. посчитал, что 97 % существительных мужского морфологического рода типа «стол», «плащ» имеют в именительном падеже множественного числа окончание -ы/-и, а в родительном падеже множественного числа — -ов или -ей.
По его же данным, почти 99 % процентов существительных женского морфологического рода типа «шляпа», «няня» в именительном падеже множественного числа имеют окончание -ы/-и, а в родительном падеже множественного числа — нулевое окончание; 96 % существительных среднего морфологического рода типа «окно» в именительном падеже множественного числа имеют окончание -а, а в родительном падеже множественного числа — нулевое окончание.
Распространяя эти показатели на слова, не имеющие форм единственного числа, мы могли бы «восстановить» их отсутствующий род.
Так, слова «трусы» и «штаны» будут «почти мужского рода», так как «штаны — штанов».
Слова «брюки» и «ножницы» будут «почти женского рода», так как «брюки — брюк».
Слова «ворота» и «недра» будут «почти среднего рода», так как «ворота — ворот».
Исходя из этого же принципа можно реконструировать виртуальную (а иногда и исторически засвидетельствованную) форму единственного числа (возьмем для простоты только слова с исходом основы на твердый парный):
«он» — это «дебат», «хором» и «курант»;
«она» — это «шахмата», «каникула» и «сутка»;
«оно» — это «чернило», «белило» и «румяно».
О РВАХ, МЕДВЕДЯХ И МЕТАФОРИЗАЦИИ
Любопытно сравнить две немецких идиомы. То есть не то чтобы прямо очень любопытно, но почему бы и нет.
Итак, имеем:
1) jemandem das Wasser abgraben (дословно: 'отвести от кого-нибудь воду'),
2) jemandem einen Bären aufbinden (дословно: 'привязать к кому-нибудь медведя').
Эти идиомы в современных словарях толкуются следующим образом:
1) 'причинять кому-либо вред',
2) 'дурачить кого-либо'.
Версии о происхождении обоих выражений остаются гадательными. Что касается Wasser abgraben, принято считать, что в основе здесь — описание тактики штурма средневековых замков, предполагавшей отведение воды из оборонительного рва. По поводу же Bären aufbinden сколько-нибудь вменяемых гипотез нет вообще.
Интересно сравнить кривые частотности употребления этих идиом в немецком корпусе с 1600 по 2000 годы. Wasser abgraben демонстрирует U-образный тренд: снижение частотности с 1600 по 1820, а затем последовательный рост вплоть до наших дней. Bären aufbinden вообще не встречается до 1740-х, после чего начинает медленно линейно прирастать.
Вероятно, различие в этих кривых может служить весомым аргументом в споре об их происхождении: Wasser abgraben сперва использовалось в своем прямом значении и только потом было иносказательно переосмыслено, тогда как Bären aufbinden изначально полностью выдумано сумрачным германским гением в качестве метафоры.
Любопытно сравнить две немецких идиомы. То есть не то чтобы прямо очень любопытно, но почему бы и нет.
Итак, имеем:
1) jemandem das Wasser abgraben (дословно: 'отвести от кого-нибудь воду'),
2) jemandem einen Bären aufbinden (дословно: 'привязать к кому-нибудь медведя').
Эти идиомы в современных словарях толкуются следующим образом:
1) 'причинять кому-либо вред',
2) 'дурачить кого-либо'.
Версии о происхождении обоих выражений остаются гадательными. Что касается Wasser abgraben, принято считать, что в основе здесь — описание тактики штурма средневековых замков, предполагавшей отведение воды из оборонительного рва. По поводу же Bären aufbinden сколько-нибудь вменяемых гипотез нет вообще.
Интересно сравнить кривые частотности употребления этих идиом в немецком корпусе с 1600 по 2000 годы. Wasser abgraben демонстрирует U-образный тренд: снижение частотности с 1600 по 1820, а затем последовательный рост вплоть до наших дней. Bären aufbinden вообще не встречается до 1740-х, после чего начинает медленно линейно прирастать.
Вероятно, различие в этих кривых может служить весомым аргументом в споре об их происхождении: Wasser abgraben сперва использовалось в своем прямом значении и только потом было иносказательно переосмыслено, тогда как Bären aufbinden изначально полностью выдумано сумрачным германским гением в качестве метафоры.
КАК ВЫБРАТЬ: ПОЛЕЗНЫЕ СОВЕТЫ
Желание сменяется безразличием, любимое превращается в случайное. «Любой», этимологически ‘тот, что люб’, стало значить ‘всё равно какой’; та же этимология у компонента -либо. Схожее превращение произошло в выражениях типа «что угодно» ‘всё равно что’ (ср. «что душе угодно» ‘то, что нравится’).
Случайное же, какое-нибудь становится плохим: «ходят тут всякие», «сделал кое-как», «ест что попало». Ср. распространённое в сибирских городах выражение «чё попало» ‘чушь’, ‘ерунда’, ‘нечто неприятное’ в специфических контекстах типа: «— Как тебе фильм? — Да чё попало», «Мне сегодня чё попало приснилось», «У нас с моим парнем не отношения, а чё попало: постоянно ссоримся, по пустякам не можем договориться», «Описание трудной жизненной ситуации Короче, чё попало» (примеры взяты с одного из лингвистических форумов). Близкое типологическое соответствие обнаруживается во французском языке, где разговорное выражение n'importe qoie ‘неважно что’ переносно употребляется в значении ‘чушь’, ‘ерунда’.
Итак, если вы выбираете что-то по желанию, скоро вы к этому охладеете. А если вы выберете что-то, положившись на случай, это будет нечто дрянное.
Желание сменяется безразличием, любимое превращается в случайное. «Любой», этимологически ‘тот, что люб’, стало значить ‘всё равно какой’; та же этимология у компонента -либо. Схожее превращение произошло в выражениях типа «что угодно» ‘всё равно что’ (ср. «что душе угодно» ‘то, что нравится’).
Случайное же, какое-нибудь становится плохим: «ходят тут всякие», «сделал кое-как», «ест что попало». Ср. распространённое в сибирских городах выражение «чё попало» ‘чушь’, ‘ерунда’, ‘нечто неприятное’ в специфических контекстах типа: «— Как тебе фильм? — Да чё попало», «Мне сегодня чё попало приснилось», «У нас с моим парнем не отношения, а чё попало: постоянно ссоримся, по пустякам не можем договориться», «Описание трудной жизненной ситуации Короче, чё попало» (примеры взяты с одного из лингвистических форумов). Близкое типологическое соответствие обнаруживается во французском языке, где разговорное выражение n'importe qoie ‘неважно что’ переносно употребляется в значении ‘чушь’, ‘ерунда’.
Итак, если вы выбираете что-то по желанию, скоро вы к этому охладеете. А если вы выберете что-то, положившись на случай, это будет нечто дрянное.
НАШИ ЯЗЫКОВЫЕ ЦЕННОСТИ
В наделавшем уже немало шуму концептуальном документе Министерства культуры РФ, который направлен на защиту традиционных российских духовно-нравственных ценностей, в разделе угроз вскользь упомянуто разрушение и искажение системы ценностно-смысловых координат русского языка — где-то неподалеку от роста употребления наркотиков и алкоголя.
Что касается употребления наркотиков, то, кажется, с ним уже ничего не поделать — сам факт появления на свет текста Министерства культуры показывает, сколь повсеместно они распространились. А вот за ценностно-смысловые координаты русского языка хотелось бы побороться! Только как понять, что это за координаты? Где их искать? Как защитить?
Фонетика. Здесь все более или менее ясно. Давно подсчитано, что в русском языке есть некоторое количество фонем, которые очень редки в других языках мира, то есть составляют нашу национальную гордость. Они безусловно должны стать объектом государственной защиты. Все русскоговорящие, со своей, общественной стороны, могут вносить посильный вклад, увеличив речевое производство фраз вроде «тюль режешь здесь». Поддержки заслуживает также и слоговой принцип русской графики, на символическом уровне реализующий дорогую сердцу русского человека идею коллективизма и взаимопомощи. В этой связи — вплоть до особого распоряжения — целесообразно было бы избегать употребления в речи слов, нарушающих слоговой принцип. (Совсем неслучайно такие слова — заимствованные, своего рода иностранные агенты: «майонез», «павильон», «теннис» и проч.)
Морфемика. О формо- и словообразовании на данный момент тяжелее всего сказать что-то определенное, дать какие-то ясные директивы. Возможно, свое веское слово должен произнести сперва Совет Безопасности. Мы бы осторожно рекомендовали решительнее употреблять существительные мужского рода, в начальной форме оканчивающиеся на твердый согласный, с нулевым окончанием в форме родительного падежа множественного числа: «нет апельсин», «съел много мухомор» и т. д. Подобное речевое поведение будет ясно демонстрировать: вы за приоритет духовного над материальным.
Лексика и семантика. Основные направления патриотического движения в области словоупотребления прорисовываются достаточно отчетливо. Конечно, следует бороться с иностранными заимствованиями, этими жалкими попытками низкопоклонства перед Западом. Разумеется, необходимо стремиться к архаизации и славянизации собственного словарного запаса. Целесообразно отдавать предпочтение однозначным словам перед многозначными, так как любая лексическая амбивалентность по природе своей безнравственна. Похвально использовать, по мере возможности, собирательные существительные: например, говорить «морква» вместо «морковь», «сосняк» вместо «сосны» и т. п. Противоречащей многому из сказанного выше может показаться рекомендация шире применять так называемые феминитивы. Однако противоречие это кажущееся. Идеалы крепкой семьи, завещанные нам предками, недвусмысленно требуют, чтобы про каждое слово, как и про каждого человека, было сразу понятно, мужского оно рода или женского. В этом смысле говорить о женщине, используя слова мужского грамматического рода, в чем-то сродни поддержке трансгендерных переходов (ср.: «??? в аудиторию вошла профессор Иванова»). Руководствуясь той же логикой, надо твердо избавляться в своей речи от слов общего рода — этих гендерквиров родного языка. Так, слово «неряха» как нечто неопределившееся между «неряхом» и «неряхиней» должно быть решительно изгнано.
Грамматика. Как было замечено в свое время еще Анной Вежбицкой, наиболее характерная, с точки зрения нашей языковой картины мира, грамматическая черта русского языка — неограниченная способность к образованию безличных, неагентивных конструкций. Поэтому старайтесь в своем внутреннем противостоянии союзникам США и террористам из некоммерческих организаций как можно более активно использовать фразы наподобие «меня что-то закашляло» — так будет положен языковой предел культу эгоизма и вседозволенности.
В наделавшем уже немало шуму концептуальном документе Министерства культуры РФ, который направлен на защиту традиционных российских духовно-нравственных ценностей, в разделе угроз вскользь упомянуто разрушение и искажение системы ценностно-смысловых координат русского языка — где-то неподалеку от роста употребления наркотиков и алкоголя.
Что касается употребления наркотиков, то, кажется, с ним уже ничего не поделать — сам факт появления на свет текста Министерства культуры показывает, сколь повсеместно они распространились. А вот за ценностно-смысловые координаты русского языка хотелось бы побороться! Только как понять, что это за координаты? Где их искать? Как защитить?
Фонетика. Здесь все более или менее ясно. Давно подсчитано, что в русском языке есть некоторое количество фонем, которые очень редки в других языках мира, то есть составляют нашу национальную гордость. Они безусловно должны стать объектом государственной защиты. Все русскоговорящие, со своей, общественной стороны, могут вносить посильный вклад, увеличив речевое производство фраз вроде «тюль режешь здесь». Поддержки заслуживает также и слоговой принцип русской графики, на символическом уровне реализующий дорогую сердцу русского человека идею коллективизма и взаимопомощи. В этой связи — вплоть до особого распоряжения — целесообразно было бы избегать употребления в речи слов, нарушающих слоговой принцип. (Совсем неслучайно такие слова — заимствованные, своего рода иностранные агенты: «майонез», «павильон», «теннис» и проч.)
Морфемика. О формо- и словообразовании на данный момент тяжелее всего сказать что-то определенное, дать какие-то ясные директивы. Возможно, свое веское слово должен произнести сперва Совет Безопасности. Мы бы осторожно рекомендовали решительнее употреблять существительные мужского рода, в начальной форме оканчивающиеся на твердый согласный, с нулевым окончанием в форме родительного падежа множественного числа: «нет апельсин», «съел много мухомор» и т. д. Подобное речевое поведение будет ясно демонстрировать: вы за приоритет духовного над материальным.
Лексика и семантика. Основные направления патриотического движения в области словоупотребления прорисовываются достаточно отчетливо. Конечно, следует бороться с иностранными заимствованиями, этими жалкими попытками низкопоклонства перед Западом. Разумеется, необходимо стремиться к архаизации и славянизации собственного словарного запаса. Целесообразно отдавать предпочтение однозначным словам перед многозначными, так как любая лексическая амбивалентность по природе своей безнравственна. Похвально использовать, по мере возможности, собирательные существительные: например, говорить «морква» вместо «морковь», «сосняк» вместо «сосны» и т. п. Противоречащей многому из сказанного выше может показаться рекомендация шире применять так называемые феминитивы. Однако противоречие это кажущееся. Идеалы крепкой семьи, завещанные нам предками, недвусмысленно требуют, чтобы про каждое слово, как и про каждого человека, было сразу понятно, мужского оно рода или женского. В этом смысле говорить о женщине, используя слова мужского грамматического рода, в чем-то сродни поддержке трансгендерных переходов (ср.: «??? в аудиторию вошла профессор Иванова»). Руководствуясь той же логикой, надо твердо избавляться в своей речи от слов общего рода — этих гендерквиров родного языка. Так, слово «неряха» как нечто неопределившееся между «неряхом» и «неряхиней» должно быть решительно изгнано.
Грамматика. Как было замечено в свое время еще Анной Вежбицкой, наиболее характерная, с точки зрения нашей языковой картины мира, грамматическая черта русского языка — неограниченная способность к образованию безличных, неагентивных конструкций. Поэтому старайтесь в своем внутреннем противостоянии союзникам США и террористам из некоммерческих организаций как можно более активно использовать фразы наподобие «меня что-то закашляло» — так будет положен языковой предел культу эгоизма и вседозволенности.
HTML Embed Code: