Закончился модуль о сексуальной агрессии, об агрессии и сексуальности, немножко о нарушениях, немножко о парафилиях, но в основном о жизни и даже об открытом сердце.
Именно о нем со мной вчера говорил Мариано Пиццементи, не зная, что когда-то я вела ретрит, который так назывался. Он давал мне супервизию о сложности работы в нарциссическом поле, о том, как быть в присутвии клиента, основной способ которого встречаться с ценным, важным, самым для него сейчас нужным, живым и теплым — обесценивать это. Кажется, при чем здесь сексуальность, хотя почему-то не возникает такого же вопроса об агрессивности.
Ну, и как быть с таким клиентом? А как быть с клиентом с нарушением сексуального влечения? Или с тем, кто испытывает отвращение в собственном полу? А с теми, у кого в паре рассинхронизированы их сексуальные желания?
Как? Как? 🤷🏼♀️
Исследуя каждую ситуация, не ленясь, осмыслить и почувствовать ее, обнаружить и то, что возбуждает, и то, что останавливает, и то, что вызывает удовольствием, и то, что обламывает его, и то, где и кто берет ответственность, и то, где она как «горячая картошка»…
С каждым клиентом, парой клиентов или супервизантом стоит проживать его/их ситуацию, изыскивая, а какое решение найдется, возникнет, изобретется в ней. Может быть, очень парадоксальное. А для этого придется рискнуть, в чем-то открыться, быть уязвимым и уязвлянным, готовым ошибиться и признать свою ошибку, готовым взять ответственность и отдать её.
А не искать формулу, рецепт, волшебную таблетку, панацею рабочую схему, эффективную для всех.
Нет такого.
А что он сказал мне? Не скажу, потому что это возможно решение в моей очень конкретной терапевтической ситуации, и принеси я этот кейс на полгода раньше или поздно, могло прийти что-то совсем иное.
Но я пытаюсь поделиться жаром любопытства к опыту клиента и ситуации, которые обнаружила у Мариано, его деликатностью и нежностью, с которыми он проявлял это любопытство, его действительно открытостью новому (при всему его уровне экспертизы).
А еще мне очень нравится, как Марианно обходится с понятием поля: — Мы с вами в проективном поле… — Конфлюентное поле…
Понятные гештальтсткие слова.
Но… как мне понравилось вот это, например: «поле, полное сомнений» или «это поле прощения». Он говорил это и я обнаруживала себя, возникающей в этом поле и из него. Такой взгляд на происходящее меня совершенно очаровал.
Он сравнивал наше гештальтисткое понятие «поле», вокруг которого так много копий сломано, с фермерским, но не нынешним с комбайнами и удобрениями, а древним, которое обрабатывалось плугом, например, которое определяло фермера и его инструмент даже сильнее, чем фермер определял само поле.
К сожалению, Мариано всего лишь раз приехал к нам на программу IFGT, но я очень надеюсь, что встречусь с этим преподавателем из Турина снова.
Кстати, у него начинается русскоязычная онлайн программа по сексологии. Я перегружена учебой, а так бы пошла.
Закончился модуль о сексуальной агрессии, об агрессии и сексуальности, немножко о нарушениях, немножко о парафилиях, но в основном о жизни и даже об открытом сердце.
Именно о нем со мной вчера говорил Мариано Пиццементи, не зная, что когда-то я вела ретрит, который так назывался. Он давал мне супервизию о сложности работы в нарциссическом поле, о том, как быть в присутвии клиента, основной способ которого встречаться с ценным, важным, самым для него сейчас нужным, живым и теплым — обесценивать это. Кажется, при чем здесь сексуальность, хотя почему-то не возникает такого же вопроса об агрессивности.
Ну, и как быть с таким клиентом? А как быть с клиентом с нарушением сексуального влечения? Или с тем, кто испытывает отвращение в собственном полу? А с теми, у кого в паре рассинхронизированы их сексуальные желания?
Как? Как? 🤷🏼♀️
Исследуя каждую ситуация, не ленясь, осмыслить и почувствовать ее, обнаружить и то, что возбуждает, и то, что останавливает, и то, что вызывает удовольствием, и то, что обламывает его, и то, где и кто берет ответственность, и то, где она как «горячая картошка»…
С каждым клиентом, парой клиентов или супервизантом стоит проживать его/их ситуацию, изыскивая, а какое решение найдется, возникнет, изобретется в ней. Может быть, очень парадоксальное. А для этого придется рискнуть, в чем-то открыться, быть уязвимым и уязвлянным, готовым ошибиться и признать свою ошибку, готовым взять ответственность и отдать её.
А не искать формулу, рецепт, волшебную таблетку, панацею рабочую схему, эффективную для всех.
Нет такого.
А что он сказал мне? Не скажу, потому что это возможно решение в моей очень конкретной терапевтической ситуации, и принеси я этот кейс на полгода раньше или поздно, могло прийти что-то совсем иное.
Но я пытаюсь поделиться жаром любопытства к опыту клиента и ситуации, которые обнаружила у Мариано, его деликатностью и нежностью, с которыми он проявлял это любопытство, его действительно открытостью новому (при всему его уровне экспертизы).
А еще мне очень нравится, как Марианно обходится с понятием поля: — Мы с вами в проективном поле… — Конфлюентное поле…
Понятные гештальтсткие слова.
Но… как мне понравилось вот это, например: «поле, полное сомнений» или «это поле прощения». Он говорил это и я обнаруживала себя, возникающей в этом поле и из него. Такой взгляд на происходящее меня совершенно очаровал.
Он сравнивал наше гештальтисткое понятие «поле», вокруг которого так много копий сломано, с фермерским, но не нынешним с комбайнами и удобрениями, а древним, которое обрабатывалось плугом, например, которое определяло фермера и его инструмент даже сильнее, чем фермер определял само поле.
К сожалению, Мариано всего лишь раз приехал к нам на программу IFGT, но я очень надеюсь, что встречусь с этим преподавателем из Турина снова.
Кстати, у него начинается русскоязычная онлайн программа по сексологии. Я перегружена учебой, а так бы пошла.
