Channel: brodsky.online
Сделали для вас электронный архив выставки «Отечество нам — Русский самовар»! Теперь и рисунки Кабакова и Беломлинского, и фотографии Бродского и Барышникова, и многочисленные стихотворные посвящения (и, конечно, многое другое — всего в архиве около семисот предметов) можно посмотреть на нашем сайте!
Как и на выставке, архив разбит по хронологическому принципу на четыре периода. Каждый экпонат подписан. А если вдруг вы узнали на фотографии кого-то, кого не смогли опознать мы, — обязательно пишите нам! Будем очень благодарны за помощь и любые уточнения ❤️
Попасть на выставку можно в составе специальной экскурсии, а купить билеты и найти электронный архив можно у нас на сайте.
Как и на выставке, архив разбит по хронологическому принципу на четыре периода. Каждый экпонат подписан. А если вдруг вы узнали на фотографии кого-то, кого не смогли опознать мы, — обязательно пишите нам! Будем очень благодарны за помощь и любые уточнения ❤️
Попасть на выставку можно в составе специальной экскурсии, а купить билеты и найти электронный архив можно у нас на сайте.
«Отчего я, сучка Муза, / До сих пор не член Союза?» — написал в записной книжке Иосиф Бродский 23 апреля 1968 года. Это ироничное двустишие он посвятил своему другу поэту и переводчику Анатолию Найману, которому в тот день исполнилось 32 года.
Как и Бродский, Анатолий Найман входил в число так называемых «Ахматовских сирот» — или, как говорила сама Анна Андреевна, «волшебный хор». Вот как вспоминал об этой компании Иосиф Бродский: «Действительно, в свое время в Ленинграде возникла группа, по многим признакам похожая на пушкинскую "плеяду". То есть примерно то же число лиц: есть признанный глава, признанный ленивец, признанный остроумец. Каждый из нас повторял какую-то роль. Рейн был Пушкиным. Дельвигом, я думаю, скорее всего был Бобышев. Найман, с его едким остроумием, был Вяземским. Я, со своей меланхолией, видимо играл роль Баратынского».
(Из «Диалогов с Иосифом Бродским» Соломона Волкова).
Со всеми кроме Дмитрия Бобышева Бродский оставался в дружеских отношениях всю свою жизнь. Вот, например, пара совместных фотографий Наймана и Бродского в Венеции зимой в первой половине 1990-х (фото из архива библиотеки редких книг и рукописей Байнеке в Йельском университете).
Как и Бродский, Анатолий Найман входил в число так называемых «Ахматовских сирот» — или, как говорила сама Анна Андреевна, «волшебный хор». Вот как вспоминал об этой компании Иосиф Бродский: «Действительно, в свое время в Ленинграде возникла группа, по многим признакам похожая на пушкинскую "плеяду". То есть примерно то же число лиц: есть признанный глава, признанный ленивец, признанный остроумец. Каждый из нас повторял какую-то роль. Рейн был Пушкиным. Дельвигом, я думаю, скорее всего был Бобышев. Найман, с его едким остроумием, был Вяземским. Я, со своей меланхолией, видимо играл роль Баратынского».
(Из «Диалогов с Иосифом Бродским» Соломона Волкова).
Со всеми кроме Дмитрия Бобышева Бродский оставался в дружеских отношениях всю свою жизнь. Вот, например, пара совместных фотографий Наймана и Бродского в Венеции зимой в первой половине 1990-х (фото из архива библиотеки редких книг и рукописей Байнеке в Йельском университете).
2 мая (четверг) в 20:00 «Невидимый театр» снова проводит квартирник по записным книжкам Сергея Довлатова. На этот раз не у нас, но мы все равно рекомендуем сходить!
Участвуют: Сеня Серзин, Арсений Семенов, Миша Касапов, Юля Башорина, Володя Карпов, Игорь Ушаков
Подробности и билеты
Участвуют: Сеня Серзин, Арсений Семенов, Миша Касапов, Юля Башорина, Володя Карпов, Игорь Ушаков
Подробности и билеты
Музейные издания!
Вот сколько уже выпустили за время нашей работы ❤️
Книга «Поэт и Царь» исследует три знаковых момента в отношениях русской литературы и государства: арест Мандельштама в 1934 году, звонок Сталина Пастернаку в том же году и эмиграция Бродского в 1972-м.
«Be good, Мышь!» — каталог одной из наших первых больших выставок. Речь на ней шла о дружбе Иосифа Бродского и Михаила Барышникова. В каталог включены фотографии всех инскриптов, которые Бродский посвящал Барышникову, воспоминания и, конечно, совместные фотографии двух друзей.
«Судилище» Фриды Вигдоровой частично состоит из факсимильного воспроизведения того самого блокнота, в котором правозащитница фиксировала происходящее во время суда над тунеядцем Бродским. Дополняет ее записи предисловие Глеба Морева.
В Путеводителе — все о нашем музее и Полутора комнатах, ну а сами «Полторы комнаты» в представлении не нуждаются — это билингвальное издание того самого эссе, которое дало название нашему музею, дополненное архивными фотографиями.
Вот сколько уже выпустили за время нашей работы ❤️
Книга «Поэт и Царь» исследует три знаковых момента в отношениях русской литературы и государства: арест Мандельштама в 1934 году, звонок Сталина Пастернаку в том же году и эмиграция Бродского в 1972-м.
«Be good, Мышь!» — каталог одной из наших первых больших выставок. Речь на ней шла о дружбе Иосифа Бродского и Михаила Барышникова. В каталог включены фотографии всех инскриптов, которые Бродский посвящал Барышникову, воспоминания и, конечно, совместные фотографии двух друзей.
«Судилище» Фриды Вигдоровой частично состоит из факсимильного воспроизведения того самого блокнота, в котором правозащитница фиксировала происходящее во время суда над тунеядцем Бродским. Дополняет ее записи предисловие Глеба Морева.
В Путеводителе — все о нашем музее и Полутора комнатах, ну а сами «Полторы комнаты» в представлении не нуждаются — это билингвальное издание того самого эссе, которое дало название нашему музею, дополненное архивными фотографиями.
В деревне Бог живет не по углам,
как думают насмешники, а всюду.
Он освящает кровлю и посуду
и честно двери делит пополам.
В деревне он — в избытке. В чугуне
он варит по субботам чечевицу,
приплясывает сонно на огне,
подмигивает мне, как очевидцу.
Он изгороди ставит. Выдает
девицу за лесничего. И в шутку
устраивает вечный недолет
объездчику, стреляющему в утку.
Возможность же все это наблюдать,
к осеннему прислушиваясь свисту,
единственная, в общем, благодать,
доступная в деревне атеисту.
Иосиф Бродский, 1964.
На фотографии Иосиф Бродский в деревне Норинской, 1964. Из собрания музея Анны Ахматовой в Фонтанном Доме.
как думают насмешники, а всюду.
Он освящает кровлю и посуду
и честно двери делит пополам.
В деревне он — в избытке. В чугуне
он варит по субботам чечевицу,
приплясывает сонно на огне,
подмигивает мне, как очевидцу.
Он изгороди ставит. Выдает
девицу за лесничего. И в шутку
устраивает вечный недолет
объездчику, стреляющему в утку.
Возможность же все это наблюдать,
к осеннему прислушиваясь свисту,
единственная, в общем, благодать,
доступная в деревне атеисту.
Иосиф Бродский, 1964.
На фотографии Иосиф Бродский в деревне Норинской, 1964. Из собрания музея Анны Ахматовой в Фонтанном Доме.
29 апреля 1984 года не стало Александра Ивановича Бродского, отца Иосифа Бродского. Он был журналистом и талантливым фотографом. Во многом благодаря ему в стихах и прозе Иосифа Бродского так много метафор, связанных с фотографией: «…ты сын фотографа и твоя память всего лишь проявляет пленку».
За свою жизнь Александр Иванович объездил «шестую часть суши (обычное количественное определение территории СССР) и немало воды». А во время второй мировой войны был военным фотокорреспондентом. Он снимал фронты советско-финской войны, Ленинград во время блокады, «Дорогу жизни», войну с Японией и многое другое.
В 1948 году Бродский вернулся в Ленинград и продолжил заниматься фотографией. Некоторое время работал заведующим фотолабораторией в Центральном военно-морском музее, потом — фотожурналистом для разных издательств и газет. В 1959 году создал факультет фотожурналистики при Ленинградском доме журналиста и в 1960-1968 был его деканом.
В карусели Александр Иванович и его фотографии.
За свою жизнь Александр Иванович объездил «шестую часть суши (обычное количественное определение территории СССР) и немало воды». А во время второй мировой войны был военным фотокорреспондентом. Он снимал фронты советско-финской войны, Ленинград во время блокады, «Дорогу жизни», войну с Японией и многое другое.
В 1948 году Бродский вернулся в Ленинград и продолжил заниматься фотографией. Некоторое время работал заведующим фотолабораторией в Центральном военно-морском музее, потом — фотожурналистом для разных издательств и газет. В 1959 году создал факультет фотожурналистики при Ленинградском доме журналиста и в 1960-1968 был его деканом.
В карусели Александр Иванович и его фотографии.
HTML Embed Code: