Channel: Воздушные избы
Текучая городская инфраструктура: афганские уличные солнечные печи (картинки к посту выше)
_________
Новая публичная инфраструктура для афганских городов и деревень, появившаяся в качестве адаптации к энергетическому кризису: печь из старой спутниковой тарелки, кипятящая воду с помощью сфокусированных солнечных лучей.
_________
Новая публичная инфраструктура для афганских городов и деревень, появившаяся в качестве адаптации к энергетическому кризису: печь из старой спутниковой тарелки, кипятящая воду с помощью сфокусированных солнечных лучей.
Рекомендация: подкаст "Право на город" — документ уходящей эпохи
___
Я сам — дитя российского урбанистического поворота 2010-х, как и, вероятно, многие подписчики "Изб". Да, сейчас стало модно ругать творцов эпохи за наивность их материального детерминизма, снобизм и элитизм, за то, что они вымостили своими благими намерениями дорожку к еще большей централизации городской политики и монополизации рынка. Но, сколько бы не была справедливой эта критика, нельзя отрицать, что и она ведётся на языке, который принесли нам урбанисты 10-х. Это — удивительный культурный и политический феномен, без которого нас, как говорится, невозможно представить, и еще труднее — понять.
Поэтому я так радуюсь, что появляются проекты, документирующие уходящую эпоху (отчасти, это миссия и моего канала). Бюро Wowhaus запустили подкаст "Право на город", в котором Юрий Сапрыкин обсуждает с экспертами как поменялись современные города. Ребята сделали великолепный документ, по которому поколения историков будут изучать аргументацию и рефлексию самих агентов, вершивших урбанистический поворот: Ревзин, Капков, Шапиро, Григорян, Элькина и Зубаревич — вот только несколько громких фамилий собеседников. Рекомендую!
___
Я сам — дитя российского урбанистического поворота 2010-х, как и, вероятно, многие подписчики "Изб". Да, сейчас стало модно ругать творцов эпохи за наивность их материального детерминизма, снобизм и элитизм, за то, что они вымостили своими благими намерениями дорожку к еще большей централизации городской политики и монополизации рынка. Но, сколько бы не была справедливой эта критика, нельзя отрицать, что и она ведётся на языке, который принесли нам урбанисты 10-х. Это — удивительный культурный и политический феномен, без которого нас, как говорится, невозможно представить, и еще труднее — понять.
Поэтому я так радуюсь, что появляются проекты, документирующие уходящую эпоху (отчасти, это миссия и моего канала). Бюро Wowhaus запустили подкаст "Право на город", в котором Юрий Сапрыкин обсуждает с экспертами как поменялись современные города. Ребята сделали великолепный документ, по которому поколения историков будут изучать аргументацию и рефлексию самих агентов, вершивших урбанистический поворот: Ревзин, Капков, Шапиро, Григорян, Элькина и Зубаревич — вот только несколько громких фамилий собеседников. Рекомендую!
Право на город
Подкаст «Право на город»
Кто и как изменил облик российских городов — и само представление о том, что такое город? Журналист Юрий Сапрыкин разговаривает с ключевыми фигурами «урбанистического поворота» — архитекторами, чиновниками, экономистами, экспертами в области городско
Макрораяны Кабула — работает ли градостроительство как soft-power? И незаметный контекстуализм
______
"Большая игра" мировых держав, ареной которой стал Афганистан, велась не только вооруженными средствами, но и градостроительными. Я уже писал об американской субурбии, которую пытались построить в Кандагаре в 2000-е, давайте же взглянем на проект, оставшийся от Советского Союза: макрораяны Кабула.
Да, "макрораян" — редкое заимствование из русского в местных языках, пушту и дари, так здесь теперь называют многоквартирные кондоминиумы. Их сразу видно на спутнике: они резко выделяются из плотного песчаного окружения вернакулряных махалля обилием деревьев, это, судя по всему, самые зеленые районы города. 4 микрорайона панельных пятиэтажек возвели в 70-е для просоветской верхушки социалистического Афганистана. Это — самые южные хрущевки в мире, и этот факт не мог не отразиться на архитектуре и планировке типовых построек.
На некоторых зданиях отказались от балконов в пользу закрытой машрабией от солнца лоджии. Но главное отличие — ориентация зданий. В России вы нигде не найдёте микрорайоны с исключительно широтными (горизонтальными) секциями, наоборот, здания преимущественно располагали по меридиану, вертикально: всё ради инсоляции. Протяженный фасад, обращенный на Север, будет всегда в тени — катастрофа для холодного климата и спасение для жаркого! Да, локальный контекст может проявляться и в простом развороте здания: все хрущевки Кабула — широтные.
Надо ли говорить, что зелёные и прохладные "макрораяны" до сих пор считаются жильём для среднего и высшего класса. Постройкой домов СССР хотел не только заручиться поддержкой местных элит, но и продемонстрировать всему Востоку собственное градостроительное превосходство. Как нам известно, это не помогло — и спустя 10 лет после постройки хрущевок советские специалисты были вынуждены спешно покинуть страну навсегда вместе с армией.
И американский, и советский градостроительные проекты не решали жилищных проблем простых афганцев, клиентами обоих были "верхи", оба были скорее символическим пиар-жестом, оба только усиливали восприятие неравенства: решётки на окнах пятиэтажек до верхнего этажа — красноречивый тому показатель. Попытки обоих сверхдержав установить контроль над государством окончились неудачно. Да, оба проекта оставили после себя уникальное для этих мест озеленение, но в соревновании "микрорайон против коттеджного поселка" победу всё равно одержали махалля. Если архитектура и градостроительство и работают как soft-power, то, видимо, как-то иначе.
На этом моя серия про афганскую урбанистику завершается, но впереди еще много интересного!
______
"Большая игра" мировых держав, ареной которой стал Афганистан, велась не только вооруженными средствами, но и градостроительными. Я уже писал об американской субурбии, которую пытались построить в Кандагаре в 2000-е, давайте же взглянем на проект, оставшийся от Советского Союза: макрораяны Кабула.
Да, "макрораян" — редкое заимствование из русского в местных языках, пушту и дари, так здесь теперь называют многоквартирные кондоминиумы. Их сразу видно на спутнике: они резко выделяются из плотного песчаного окружения вернакулряных махалля обилием деревьев, это, судя по всему, самые зеленые районы города. 4 микрорайона панельных пятиэтажек возвели в 70-е для просоветской верхушки социалистического Афганистана. Это — самые южные хрущевки в мире, и этот факт не мог не отразиться на архитектуре и планировке типовых построек.
На некоторых зданиях отказались от балконов в пользу закрытой машрабией от солнца лоджии. Но главное отличие — ориентация зданий. В России вы нигде не найдёте микрорайоны с исключительно широтными (горизонтальными) секциями, наоборот, здания преимущественно располагали по меридиану, вертикально: всё ради инсоляции. Протяженный фасад, обращенный на Север, будет всегда в тени — катастрофа для холодного климата и спасение для жаркого! Да, локальный контекст может проявляться и в простом развороте здания: все хрущевки Кабула — широтные.
Надо ли говорить, что зелёные и прохладные "макрораяны" до сих пор считаются жильём для среднего и высшего класса. Постройкой домов СССР хотел не только заручиться поддержкой местных элит, но и продемонстрировать всему Востоку собственное градостроительное превосходство. Как нам известно, это не помогло — и спустя 10 лет после постройки хрущевок советские специалисты были вынуждены спешно покинуть страну навсегда вместе с армией.
И американский, и советский градостроительные проекты не решали жилищных проблем простых афганцев, клиентами обоих были "верхи", оба были скорее символическим пиар-жестом, оба только усиливали восприятие неравенства: решётки на окнах пятиэтажек до верхнего этажа — красноречивый тому показатель. Попытки обоих сверхдержав установить контроль над государством окончились неудачно. Да, оба проекта оставили после себя уникальное для этих мест озеленение, но в соревновании "микрорайон против коттеджного поселка" победу всё равно одержали махалля. Если архитектура и градостроительство и работают как soft-power, то, видимо, как-то иначе.
На этом моя серия про афганскую урбанистику завершается, но впереди еще много интересного!
Telegram
Воздушные избы
Айно Мина: крушение афганской suburban dream
____
Сверху Айно Мина напоминает межпланетную базу на Арракисе: пустынные дюны разрезаны строгой сеткой асфальта. Это — самый масштабный строительный проект за недолгие 20 лет существования Республики Афганистан.…
____
Сверху Айно Мина напоминает межпланетную базу на Арракисе: пустынные дюны разрезаны строгой сеткой асфальта. Это — самый масштабный строительный проект за недолгие 20 лет существования Республики Афганистан.…
Макрораяны Кабула — работает ли градостроительство как soft-power? И незаметный контекстуализм (картинки к посту)
______________
Построенные в 1970-е микрорайоны панельных пятиэтажек в столице Афганистана — самые южные хрущевки на планете. Это отражается в их планировке: в отличии от СССР, здесь все здания ориентированы по широте. Районы до сих пор считаются элитными, но стать эффективной советской "мягкой силой" в Афганистане у них не получилось.
______________
Построенные в 1970-е микрорайоны панельных пятиэтажек в столице Афганистана — самые южные хрущевки на планете. Это отражается в их планировке: в отличии от СССР, здесь все здания ориентированы по широте. Районы до сих пор считаются элитными, но стать эффективной советской "мягкой силой" в Афганистане у них не получилось.
Первый храм в национальном чукотском селе как компенсатор абрамовичевской вестернизации
__
Чукчи вплоть до XX века оставались "народом не вполне покорённым". Измотав Империю, эти ребята аж до революции были единственными в Сибири избавлены от обязанности ясака. И, главное, коренные жители Чукотки так и не были христианизированы.
Канчалан — первое и (пока?) единственное национальное чукотское село, в котором есть церковь, Петра и Павла. Ее возвели лишь в 2008 году, при Абрамовиче, когда оленеводческий поселок постигла удача стать образцово-показательным. Из-за близости к Анадырю, всех иностранных журналистов и чиновников (и президента Медведева!) именно сюда отправляли смотреть, как живут чукчи.
Храм — символ новой роли Канчалана как витрины. У него нет прихожан: православие так и не распространилось среди чукчей, и постройку каждую зиму заносит снегом. Но взгляд заезжего гостя чётко распознаёт российскость села, застроенного канадскими коттеджами в стиле американской субурбии, зато с золотым куполом.
__
Чукчи вплоть до XX века оставались "народом не вполне покорённым". Измотав Империю, эти ребята аж до революции были единственными в Сибири избавлены от обязанности ясака. И, главное, коренные жители Чукотки так и не были христианизированы.
Канчалан — первое и (пока?) единственное национальное чукотское село, в котором есть церковь, Петра и Павла. Ее возвели лишь в 2008 году, при Абрамовиче, когда оленеводческий поселок постигла удача стать образцово-показательным. Из-за близости к Анадырю, всех иностранных журналистов и чиновников (и президента Медведева!) именно сюда отправляли смотреть, как живут чукчи.
Храм — символ новой роли Канчалана как витрины. У него нет прихожан: православие так и не распространилось среди чукчей, и постройку каждую зиму заносит снегом. Но взгляд заезжего гостя чётко распознаёт российскость села, застроенного канадскими коттеджами в стиле американской субурбии, зато с золотым куполом.
Привет из избового поля!
___
Если вы вдруг потеряли меня — не переживайте, со мной все хорошо! Я в настоящем антропологическом поле, где собираю материал для исследования феномена заброшенности в деревнях и ИЗБОВОГО КАННИБАЛИЗМА.
Вот вам несколько занимательных фактов от моих информантов, чтобы вы не скучали!
1) Сегодня покупатели деревенских домов часто предпочитают не сносить старую избушку, а пристраивать новый дом к ней (фото 1). И вовсе не потому, что они так ценят наследие — просто по современным пожарным нормам новый дом получится построить только посередине участка. Желая сохранить огород и удобное расположение дома на красной линии улицы, люди прибегают к "реконструкции" вместо сноса и нового строительства. Выходит, ни что так не способствует сохранению деревянного зодчества, как драконовские правила пожарных отступов, кто бы мог подумать.
2) У большинства заброшенных домов где-то есть наследник/собственник. Но его незаинтересованность порой оборачивается настоящей драмой, вот как на фото 2. Владелец жилой части этого дуплекса вроде бы и рад выкупить вторую половину, но ее хозяин уехал в город, и попросту забил на неё. А жилец, мой информант, не решается взяться за восстановление заброшенной половинки, пока она не его: боится, что вложит деньги, и тут-то хозяин и приедет на всё готовенькое, или, чего хуже, обвинит в незаконном проникновении! Поэтому оставленная половина дома продолжает разрушаться, постепенно утягивая за собой и обжитую часть. Tragedy of commons!
3) Другой информант активно использует материалы из заброшенных домов для строительства на своем участке (тот самый каннибализм!). Критерием заброшенности для него является, во первых, провалившаяся крыша (фото 3), а во вторых — последняя дата на газете внутри: она должна быть не позднее 15-летней давности. Так материальность дерева становится вполне себе равноправным участником института прав собственности.
Скоро вернусь к вам с новыми постами!
___
Если вы вдруг потеряли меня — не переживайте, со мной все хорошо! Я в настоящем антропологическом поле, где собираю материал для исследования феномена заброшенности в деревнях и ИЗБОВОГО КАННИБАЛИЗМА.
Вот вам несколько занимательных фактов от моих информантов, чтобы вы не скучали!
1) Сегодня покупатели деревенских домов часто предпочитают не сносить старую избушку, а пристраивать новый дом к ней (фото 1). И вовсе не потому, что они так ценят наследие — просто по современным пожарным нормам новый дом получится построить только посередине участка. Желая сохранить огород и удобное расположение дома на красной линии улицы, люди прибегают к "реконструкции" вместо сноса и нового строительства. Выходит, ни что так не способствует сохранению деревянного зодчества, как драконовские правила пожарных отступов, кто бы мог подумать.
2) У большинства заброшенных домов где-то есть наследник/собственник. Но его незаинтересованность порой оборачивается настоящей драмой, вот как на фото 2. Владелец жилой части этого дуплекса вроде бы и рад выкупить вторую половину, но ее хозяин уехал в город, и попросту забил на неё. А жилец, мой информант, не решается взяться за восстановление заброшенной половинки, пока она не его: боится, что вложит деньги, и тут-то хозяин и приедет на всё готовенькое, или, чего хуже, обвинит в незаконном проникновении! Поэтому оставленная половина дома продолжает разрушаться, постепенно утягивая за собой и обжитую часть. Tragedy of commons!
3) Другой информант активно использует материалы из заброшенных домов для строительства на своем участке (тот самый каннибализм!). Критерием заброшенности для него является, во первых, провалившаяся крыша (фото 3), а во вторых — последняя дата на газете внутри: она должна быть не позднее 15-летней давности. Так материальность дерева становится вполне себе равноправным участником института прав собственности.
Скоро вернусь к вам с новыми постами!
HTML Embed Code: