Channel: Фугу не пишет
"И вы говорите мне, друзья мои, что о вкусах и привкусах не спорят? Но вся жизнь есть спор о вкусах и привкусах!"
Ницше
Доброе утро☕️
Ницше
Доброе утро☕️
#покупочки
Очередные мемуары и очередная покупка.
Кто-то мне говорил, что мемуары Никулина - самые интересные, точные и интересные, если брать период второй мировой войны.
А как может быть что-то неинтересное у интересного и талантливого человека?)
Ждите отзыв😘
Очередные мемуары и очередная покупка.
Кто-то мне говорил, что мемуары Никулина - самые интересные, точные и интересные, если брать период второй мировой войны.
А как может быть что-то неинтересное у интересного и талантливого человека?)
Ждите отзыв😘
Forwarded from GiveShareBot - бот для розыгрышей
Абрахам Вергезе «Завет воды»
Хоть первый роман писателя оставил неоднозначное впечатление, я бы, наверное, прочла второй роман на досуге.
Ведь там об Индии в ХХ веке, медицине и семейных тайнах.
Хоть первый роман писателя оставил неоднозначное впечатление, я бы, наверное, прочла второй роман на досуге.
Ведь там об Индии в ХХ веке, медицине и семейных тайнах.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Вы ведь знаете, что такое флипбук? Это книга для перелистывания. Быстро листаешь и там происходит анимация.
До флипбука (всего лишь несколько лет разницы кстати, а может и в одно время) викторианцы придумали себе игрушку, которая называется тауматроп. Основана она на оптической иллюзии – крутишь круглешок, и два рисунка с разных сторон воспринимаются как единое целое.
Набор на видео датируется серединой 19 века и является частью коллекции 121 в библиотеке Винтертура.
Автор видео book_historia
До флипбука (всего лишь несколько лет разницы кстати, а может и в одно время) викторианцы придумали себе игрушку, которая называется тауматроп. Основана она на оптической иллюзии – крутишь круглешок, и два рисунка с разных сторон воспринимаются как единое целое.
Набор на видео датируется серединой 19 века и является частью коллекции 121 в библиотеке Винтертура.
Автор видео book_historia
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Я человек простой. Вижу новую книгу Бакмана - беру и читаю.
"После бури" Фредерик Бакман
Это третья и заключительная часть цикла про хоккей.
Первую и вторую части читала давно, поэтому, перечитала сначала их.
Причем, интересно, что первую часть я помнила хорошо, а вторую-местами. Было интересно освежить память.
Итак, третья часть истории, саги о хоккее, о двух городах, ненавидящих друг друга.
Мне понравилось, что Бакман, наконец, рассказывает нам о жителях Хеда, которые не такие уж и монстры, что они тоже люди, которые живут свою жизнь, любят, страдают, дружат и болеют за свою хоккейную команду.
Поначалу читать было сложно. Думаю, что это произошло потому, что автор начал эту книгу с новых персонажей, когда я ждала своих любимчиков. Беньи, Мира, Мая...
Но потом я вчиталась, привыкла к новым героям и сюжет, как обычно, полился ручейком. Грустным таким ручейком.
Конечно, опять плакала, особенно меня добил финал книги. Знала ведь, но всё равно горько было за героев.
Мне показалось, что в этой части больше деталей, размышлений и...лишнего чтоли?
700 страниц. Думаю, что Бакман стал более сентиментальнее и всё это вылилось на грустные истории на бумаге.
С финалом совершенно не согласна. Но я лишь читатель. Всё равно буду читать Бакмана всегда, даже не соглашаясь с ним.
оценка: 9 из 10
#фугурекомендует
НО, Уве остаётся в моём сердце любимой книгой автора.
И я опять могу сказать: у меня есть все книги Фредерика Бакмана и я их все прочла❤️
"После бури" Фредерик Бакман
Это третья и заключительная часть цикла про хоккей.
Первую и вторую части читала давно, поэтому, перечитала сначала их.
Причем, интересно, что первую часть я помнила хорошо, а вторую-местами. Было интересно освежить память.
Итак, третья часть истории, саги о хоккее, о двух городах, ненавидящих друг друга.
Мне понравилось, что Бакман, наконец, рассказывает нам о жителях Хеда, которые не такие уж и монстры, что они тоже люди, которые живут свою жизнь, любят, страдают, дружат и болеют за свою хоккейную команду.
Поначалу читать было сложно. Думаю, что это произошло потому, что автор начал эту книгу с новых персонажей, когда я ждала своих любимчиков. Беньи, Мира, Мая...
Но потом я вчиталась, привыкла к новым героям и сюжет, как обычно, полился ручейком. Грустным таким ручейком.
Конечно, опять плакала, особенно меня добил финал книги. Знала ведь, но всё равно горько было за героев.
Мне показалось, что в этой части больше деталей, размышлений и...лишнего чтоли?
700 страниц. Думаю, что Бакман стал более сентиментальнее и всё это вылилось на грустные истории на бумаге.
С финалом совершенно не согласна. Но я лишь читатель. Всё равно буду читать Бакмана всегда, даже не соглашаясь с ним.
оценка: 9 из 10
#фугурекомендует
НО, Уве остаётся в моём сердце любимой книгой автора.
И я опять могу сказать: у меня есть все книги Фредерика Бакмана и я их все прочла❤️
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Сергей Безруков читает стих «Человеку надо мало» Роберта Рождественского
«Москва встретила солнечным днем. Я шагал по столице со своим черным фанерным чемоданчиком, в котором лежали толстая потрепанная тетрадь с песнями, книги, записная книжка с анекдотами, письма от родных и любимой. Еще на вокзале я подошел к телефону-автомату и, опустив дрожащей
рукой монетку, услышав гудок, набрал домашний номер телефона, который помнил все эти годы: Е26-04. (В то время вместо первой цифры набирали букву, считалось, что так легче запомнить номер.)
– Слушаю, – раздалось в трубке. К телефону подошла мама, я сразу узнал ее голос.
– Мама, это я!
– Володя, это Юра, Володя... – услышал я, как мама радостно звала отца к телефону.
<...>
Пока я трясся в трамвае, шел по Разгуляю к Токмакову переулку, сердце так бешено
колотилось, что подумал: наверное, вот так люди умирают от радости.
У ворот дома меня уже ждала мама. Мама! За годы войны она сильно изменилась. На осунувшемся лице выделялись ее огромные глаза, волосы совсем побелели...»
Юрий Никулин
«Почти серьезно»
⠀
рукой монетку, услышав гудок, набрал домашний номер телефона, который помнил все эти годы: Е26-04. (В то время вместо первой цифры набирали букву, считалось, что так легче запомнить номер.)
– Слушаю, – раздалось в трубке. К телефону подошла мама, я сразу узнал ее голос.
– Мама, это я!
– Володя, это Юра, Володя... – услышал я, как мама радостно звала отца к телефону.
<...>
Пока я трясся в трамвае, шел по Разгуляю к Токмакову переулку, сердце так бешено
колотилось, что подумал: наверное, вот так люди умирают от радости.
У ворот дома меня уже ждала мама. Мама! За годы войны она сильно изменилась. На осунувшемся лице выделялись ее огромные глаза, волосы совсем побелели...»
Юрий Никулин
«Почти серьезно»
⠀
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
На Земле
безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую…
И однажды —
прекрасным утром —
постучалась к нему в окошко
небольшая,
казалось,
война…
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую —
по размерам —
шинель.
…А когда он упал —
некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей земле
не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня
в полный рост!
Р. Рождественский
1969
безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую…
И однажды —
прекрасным утром —
постучалась к нему в окошко
небольшая,
казалось,
война…
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую —
по размерам —
шинель.
…А когда он упал —
некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей земле
не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня
в полный рост!
Р. Рождественский
1969
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Рождение книги: как создается книга в твердом переплете
Посмотрите, как переплетчики Smith Settle недалеко от Лидса воплощают в жизнь одну из своих книг в твердом переплете. Завораживающе.
Красивое видео, посмотрите.
Ссылочку тыц
Посмотрите, как переплетчики Smith Settle недалеко от Лидса воплощают в жизнь одну из своих книг в твердом переплете. Завораживающе.
Красивое видео, посмотрите.
Ссылочку тыц
Что читаете, друзья?
Вдруг и мне надо❤️
А я начала читать "Артемиду" Энди Вейера и что-то она не так интересна, как "Марсианин"😃 Туговато идёт.
Делитесь впечатлениями весны🌸
Вдруг и мне надо
А я начала читать "Артемиду" Энди Вейера и что-то она не так интересна, как "Марсианин"😃 Туговато идёт.
Делитесь впечатлениями весны
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Томас Манн о Пушкине, Толстом, Гоголе, Достоевском, Тургеневе и Лескове
Томас Манн писал приятелю школьных лет Герману Ланге: «Ты прав, предполагая, что я с давних пор отношусь с преданной благодарностью к русской литературе, которую я еще в юношеской новелле «Тонио Крёгер» назвал «святой русской литературой». В 23–24 года я никогда бы не справился с работой над «Будденброками», если бы не черпал силу и мужество в постоянном чтении Толстого. Русская литература конца XVIII и XIX вв. и вправду одно из чудес духовной культуры, и я всегда глубоко сожалел, что поэзия Пушкина мне осталась почти что недоступной, так как у меня не хватило времени и избыточной энергии, чтобы научиться русскому языку. Впрочем, и рассказы Пушкина дают достаточный повод восхищаться им. Излишне говорить о том, как я преклоняюсь перед Гоголем, Достоевским, Тургеневым. Но мне хотелось бы отметить Николая Лескова, которого не знают, хотя он великий мастер рассказа, почти равный Достоевскому… Следы Максима Горького ты можешь найти в моем сочинении о Гёте и Толстом, которое, может быть, когда-нибудь попадалось тебе на глаза. О Толстом я писал неоднократно, в последний раз — в предисловии к американскому изданию «Анны Карениной». Я написал предисловие также и к изданию повестей Достоевского, которое вышло в Нью-Йорке в 1945 году…»
Томас Манн писал приятелю школьных лет Герману Ланге: «Ты прав, предполагая, что я с давних пор отношусь с преданной благодарностью к русской литературе, которую я еще в юношеской новелле «Тонио Крёгер» назвал «святой русской литературой». В 23–24 года я никогда бы не справился с работой над «Будденброками», если бы не черпал силу и мужество в постоянном чтении Толстого. Русская литература конца XVIII и XIX вв. и вправду одно из чудес духовной культуры, и я всегда глубоко сожалел, что поэзия Пушкина мне осталась почти что недоступной, так как у меня не хватило времени и избыточной энергии, чтобы научиться русскому языку. Впрочем, и рассказы Пушкина дают достаточный повод восхищаться им. Излишне говорить о том, как я преклоняюсь перед Гоголем, Достоевским, Тургеневым. Но мне хотелось бы отметить Николая Лескова, которого не знают, хотя он великий мастер рассказа, почти равный Достоевскому… Следы Максима Горького ты можешь найти в моем сочинении о Гёте и Толстом, которое, может быть, когда-нибудь попадалось тебе на глаза. О Толстом я писал неоднократно, в последний раз — в предисловии к американскому изданию «Анны Карениной». Я написал предисловие также и к изданию повестей Достоевского, которое вышло в Нью-Йорке в 1945 году…»
HTML Embed Code: